Сначала Джульетт наклонилась, чтобы рассмотреть газету и разобраться. А потом быстро сообразила, что именно это за выпуск. Ресницы её взметнулись. Большие серые глаза обратились к Астрид с невысказанным вопросом и желанием объясниться.
Если ваш дар правдив, то и эти ужасные слова тоже правдивы? изобразила встревоженность Астрид.
Внутренний свет в Джульетт заслонила неведомая тень.
Они не так всё написали.
Правда? Значит, в газете написаны не твои слова?
Мои, но. Они не поняли, с болезненным огорчением объяснила Джульетт. Простите, матушка не разрешает говорить об этом. Это на самом деле просто глупости.
Глупости? Не понимаю. Люди стали приходить к тебе, желая послушать твою историю. Так ты и попала в газеты. Тут сказано, что ты старалась предупредить людей.
Поначалу да, пыталась. Я просто не знала, что делать. От рождения у меня не было никакого дара. А когда он появился, я испугалась и не, не. Джульетт запнулась, подбирая слова, будто делясь самым сокровенным. И, похоже, она верила, что это важно, всем своим сердцем. Не понимала, что это всё значит. Я сама до конца не знаю, чему верить в том, о чём было вот это прозрение.
Она поставила палец под словом «вампиры» в статье.
Поначалу да, пыталась. Я просто не знала, что делать. От рождения у меня не было никакого дара. А когда он появился, я испугалась и не, не. Джульетт запнулась, подбирая слова, будто делясь самым сокровенным. И, похоже, она верила, что это важно, всем своим сердцем. Не понимала, что это всё значит. Я сама до конца не знаю, чему верить в том, о чём было вот это прозрение.
Она поставила палец под словом «вампиры» в статье.
Следующие слова Джульетт скомкала и буквально выдавила из себя:
А потом матушка помогла мне. Направила мой дар, чтобы я могла помогать людям.
Сказав это, Джульетт явно почувствовала себя неловко.
Белокурая пророчица замолчала и смотрела теперь на графический рисунок, изображавший цыганку с хрустальным шаром. Именно такой иллюстрацией сопровождалась статья о пророчице из Лаймхаус.
Неизвестные Астрид образы или воспоминания увлекли Джульетт в омут тревожных размышлений.
Расскажи мне об этом, повелел одурманивающий голос гостьи с той стороны стола. О матушке не беспокойся, я всё улажу.
Джульетт в сомнении задумалась. А решившись, заговорила тихо, медленно. Вспоминая:
Ну, хорошо. Это было мое первое видение. В прошлом декабре. Даже не совсем видение. Мы выходили с воскресной службы, и на меня нахлынула волна. Словно прежде неизвестные воспоминания обрели физическую форму. Я провалилась в них будто в воду. Все говорят, я упала в обморок на ступенях Святой Анны[5]. То, что я стала знать, когда очнулась, меня испугало, слезы мучения выступили на её глазах. В этом знании было столько боли. Столько злости ко всему доброму и светлому. Столько зла и смерти. Вы не представляете! Будто все войны и страдания, которые люди причиняли друг другу от начала времен поместить в одного человека. В крови его яд, что отравит весь род человеческий. Какое наследие он даст? Я не могла не попытаться предостеречь людей.
Джульетт, я совсем тебя не понимаю, терпеливо предупредила Астрид и коснулась рукой газеты. Существуют ли эти ужасные создания, о которых ты рассказывала газетчикам? Угрожают ли они людям?
Подошва ботинок проскрипела на пороге дома. Следом хлопнула дверь и мужской голос из коридора позвал жену:
Пэтти!
Миссис Фэннинг поспешила встретить мужа, чтобы подготовить его к тому, что в их доме посторонняя персона.
Джульетт подобралась и вытерла слезы, поняв, что сейчас сюда войдет отец. Астрид помнила, что миссис Фэннинг предупреждала её о возвращении мужа.
Джульетт, дорогая, позволишь ли ты мне увидеть тебя ещё раз? обратилась она к пророчице. Мне действительно кажется, что ты во всём права, и это очень важно. Могу ли я прийти завтра?
Если вам угодно, согласилась Джульетт.
Ирвин, да погоди! послышался приглушенный шепот матери Джульетт.
Увещевания миссис Фэннинг к мужу всё нарастали, пока они оба двигались по коридору, и, наконец, оборвались.
В комнату решительно вошел высокий мужчина, худой и крепкий. Выглядел он моложе жены. Стрижка рабочая. Щетина. Руки и одежда Ирвина Фэннинга перепачканы углем.
Простите, но я должен попросить вас уйти. Мы не принимаем незнакомых людей по ночам. Я считал, что это вполне очевидная вещь для леди, резковато заявил он, жестом приглашая Астрид на выход.
Свеча на столе дрогнула и зачадила черным дымом.
О да, разумеется, гордо поднялась Астрид и холодно встретила его взгляд. Оставляю ваш дом. Доброй ночи, Джульетт!
Джульетт, всё хорошо? настороженно спросил её отец.
Пророчица кивнула.
Астрид медленно прошла мимо Ирвина Фэннгига под его пристальным взглядом и уже на самом пороге обернулась, доставая кошелек:
Миссис Фэннинг, так сколько я должна за сеанс?
Мать Джульетт оттеснила мужа и радостно поспешила к Астрид.
Шиллинг, леди Сандерленд! Как хорошо, что вы вспомнили, а я уже забыла, заработалась совсем, затараторила она, принимая монету.
Я ещё вернусь, сообщила Астрид и твердо посмотрела на отца Джульетт.