Позвав официанта и сделав заказ, она посмотрела на Данилу.
Вас мне рекомендовали. Она назвала имя, и он кивнул.
Да. Мы с ним были знакомы. О большем он решил не распространяться. Таковы были правила игры. И он, и его собеседница об этом знали. Имя было как пароль, опознавательный знак. Но не более того. Все остальное являлось зоной умолчания.
Вы в курсе, что вам предстоит?
Тот качнул головой:
Нет.
Вам не обрисовали в общих чертах?
Сказали, что все расскажете вы сами
Ясно. Я думала, что хотя бы в общих чертах
Ему показалось, что она даже слегка сердится. Если только такая великолепная машина могла испытывать или демонстрировать какие-то эмоции.
Им принесли кофе.
Вы знаете этого человека?
Она достала из сумки фотографию и протянула ее Даниле.
Он прищурился.
На снимке был изображен человек, которого, без сомнения, знали многие. Из тех, кого называют «олигархами».
Да.
Отлично. Она снова улыбнулась. А вот этого мужчину?
Данила посмотрел внимательно. Молодой человек, которому, скорее, нет еще и тридцати. Симпатичный. Такие обычно нравятся девушкам и женщинам всех возрастов. Обаяшка. Лапуля. Худощавый, с застенчивой улыбкой Чем-то он напоминал молодого Роберта Кеннеди, брата президента.
Это Филипп Рогов, помощник и специалист по деликатным вопросам у Коростылева. Вам нужно будет установить за ним плотное наблюдение Просканировать все: передвижения, связи, контакты, даже разовые коммуникации.
Она замолчала. Принесли еду. Женщина заказала себе пасту с артишоками, шампиньонами и нежным сливочным сыром.
Это все?
Пока да дальше будет видно, исходя из ситуации. Пока задача такая Надеюсь, что я объяснила понятно.
Понял. Лимит времени есть?
Ее глаза холодные и одновременно яркие, остановились на нем. С минуту-другую она смотрела на него немигающим взглядом.
Конечно, чем скорее тем лучше.
Это общеизвестно, пытался пошутить он. В России говорят: надо было сделать еще вчера.
Как говорят в России, я знаю, оборвала она его.
Вы из Прибалтики? спросил он наугад.
Это заметно? Она усмехнулась краешками губ.
Скорее интуиция. И акцент. У меня была Он чуть было не сказал любовница из Эстонии. Но закончил другими словами: Подруга из Таллина.
Вы угадали. Она кивнула головой. Но ведь это к делу не относится?
Не относится, согласился он. Если вышел за рамки
Не вышли Но пытались
Простите. Не хотел, но так получилось.
Она улыбнулась:
Все в норме.
Задание понял.
Боюсь, вы не совсем поняли его уровень сложности.
Отчего же! Все прекрасно прокачал Наперед. Задачка и вправду не из легких Отрицать не стану. Но раз согласился, то сделаю все от меня зависящее, Данила помолчал, а потом добавил: И даже сверх того.
Она на минуту отложила вилку с ножом. Взгляд ярко-голубых глаз устремился на него.
Сколько?
Он назвал сумму. Она кивнула
Вам в скором времени эти деньги переведут.
Данила спокойно посмотрел на свою собеседницу.
Хорошо. Договорились. Если что возникнут какие-то вопросы или проблемы, я могу обратиться к вам?
Конечно. В любое время. Даже не сомневайтесь.
Оставшись один (его визави или, на сленге, «коммутатор» ушла, не назвав своего имени. И это тоже было частью определенных правил), он подумал, насколько резко Милан отличается от всех других итальянских городов. Как будто есть Италия и Милан. Хотя, конечно, он лукавит. Любой итальянский город неповторим, у каждого есть свое лицо, особая атмосфера. Существуют, правда, маленькие местечки, которые очаровательно похожи друг на друга, но более крупные города имеют свою ауру, которую ни с чем не спутаешь. Он, как ни странно, не любил Венецию. Она казалась ему слишком искусственно-театральной. Но свое мнение он чаще всего держал про себя. Его бы просто не поняли. Потому что любовь к Венеции давно стала неким расхожим штампом, от которого отречься было почти невозможно. Венецией было принято восторгаться, говорить о ней с придыханием, упоминать при этом Бродского, кинофестиваль, площадь Сан-Марко, гондолы и всемирно известных художников Ренессанса. Кто не поддерживает этот тренд, тот дикарь, аутсайдер культурной жизни. В Венеции он не любил прежде всего запах подгнивших водорослей и влагу, буквально проникавшую под кожу, из-за чего складывалось впечатление, что ты находишься внутри роскошного бассейна, который все же хочется покинуть и вдохнуть полной грудью свежий воздух более сухой и легкий.
К Милану он был равнодушен, но ему нравились его кафе и рестораны весьма хорошего качества. Данила любил Геную и Рим. В Риме время воспринималось совсем иначе, чем в каком-либо другом месте. Оно текло неровными рваными скачками, где-то замедлялось, где-то, напротив, разгонялось так, что было не поспеть. Один раз он свернул с расхожей дороги и набрел на старую церковь с ветхой кладкой. В Риме такое было сплошь и рядом. На тех руинах цвел куст диких роз, неприлично ярко и буйно контрастируя с древними камнями. И тогда ему показалось, что он поймал «гения места» вот так живо и явственно ощутив древность Рима и время, которое давно канулое в Лету, но словно прорвалось к нему из небытия.