Следующим она назвала имя Шона Ферона отца Саймона, а потом Вильяма Мак-Лили. И если первый вышел с высоко поднятой головой, то второй сразу отказался.
Я пас, заявил Вильям. С двумя внуками едва справляюсь, клан точно не потяну.
Погоди, пока правнуки пойдут, поддела его бабушка Логг. Еще жалеть будешь, что вовремя не смылся.
По толпе пробежал смешок. Вильям тоже улыбнулся, но решительно покачал головой.
Дело вольное, кивнула Логг. Еще желающие есть? Этих троих выбрали старейшины, но, может, кто-то считает, что мы незаслуженно обошли его вниманием? Нет? Прекрасно. Голосуем сразу или говорильню разводим? Можем еще поорать и бумажками покидаться, как в парламенте сейчас принято.
Обращалась Логг к претендентам в центре.
Пусть дела говорят, ответил Брайс, отчетливо понимая, насколько высока его репутация после убийства оборотня, прикончившего деда.
Пф, фыркнул Шон.
Для него это была последняя возможность перехватить инициативу и симпатии избирателей. Да, репутация у него была хуже, но при этом он был моложе Брайса на полтора десятка лет, а это серьезный промежуток времени, за который многое может измениться. Шон все еще рвался совершенствоваться как колдун, тогда как дядя не охотился на Ферриша с начала седьмого десятка.
Я превратился в слух. Вдруг Ферон скажет что-то такое, что его выдаст. Но Шон начал с банальных обвинений.
Ваши дела говорят, что семья Кинкейд забрала слишком много силы.
Эта сила служит клану.
Сила служит сильным. Четырнадцать одаренных у Кинкейдов.
Эй, я только одного сделал! отшутился Брайс. Народ одобрил шутку, кто-то хлопнул по плечу Эвана и тот поднял руку.
А я двоих! гордо заявил кузен.
Слабаки, у меня трое! выкрикнул Магнус Мак-Лили.
Старуха Логг не дала обсуждению превратиться в балаган, хотя и сделала это своеобразным способом.
Разорались тут, будто сами их рожали! Женам спасибо скажите! заявила она, от чего толпа взорвалась хохотом. Шон, ты, если сказать хочешь, говори прямо, а то до таких старых маразматиков, как я, плохо доходит. А ты балаган не устраивай. Старуха грозно наставила узловатый палец на Брайса, и тот поднял руки в жесте капитуляции. Ну, раз трындеть будем, дайте бабушке присесть. Молодежь, организуйте старейшинам стульчики.
Пара ребят, что регулярно работали с этим местом силы, начертили на земле фигуры, прочли заклинания и вырастили несколько каменных пней. Через день-два магические потоки сровняют их с землей, но на один совет старикам хватит.
Бабушка Логг уселась на свой «стул» и кивнула Ферону.
Напрямую хотите? Кинкейды не дают развиваться другим семьям.
Чушь! огрызнулся Брайс, и голоса в толпе его поддержали, но были и другие шепотки. Приведи хоть один пример.
Мой сын, возвысил голос Шон. Все знают, какие надежды он подавал!
От чужих взглядов стало неуютно. Не все, но многие смотрели на меня. Я не любил вспоминать ту историю.
Он мог стать великим колдуном, опорой клана продолжил Шон, но его неожиданно перебил Логан:
Поганцем великим он мог стать!
Кузена та история бесила еще больше, чем меня. От Саймона действительно многого ждали и многое прощали. А потом дед начал тренировать меня. В десять лет я повторил успех Ферона открыл центральный энергоузел и пошел по пути развития духовного сердца. Саймон перестал быть единственным и уникальным. Парню это не понравилось, и он начал меня доставать. Два года разницы в возрасте и занятиях энергопрактиками позволили ему легко доминировать. Логан тогда занимался с нами, но никакого таланта не демонстрировал от слова вообще. Вот только беда, у него всегда был комплекс старшего брата-защитника. В общем, мы регулярно отхватывали на пару. К двенадцати годам я реально устал терпеть этого козла и его прихвостней, а после того, как Логану в очередной потасовке сломали ногу, я решил устроить отморозку темную и напугать так, чтобы на всю жизнь запомнил.
Он мог стать великим колдуном, опорой клана продолжил Шон, но его неожиданно перебил Логан:
Поганцем великим он мог стать!
Кузена та история бесила еще больше, чем меня. От Саймона действительно многого ждали и многое прощали. А потом дед начал тренировать меня. В десять лет я повторил успех Ферона открыл центральный энергоузел и пошел по пути развития духовного сердца. Саймон перестал быть единственным и уникальным. Парню это не понравилось, и он начал меня доставать. Два года разницы в возрасте и занятиях энергопрактиками позволили ему легко доминировать. Логан тогда занимался с нами, но никакого таланта не демонстрировал от слова вообще. Вот только беда, у него всегда был комплекс старшего брата-защитника. В общем, мы регулярно отхватывали на пару. К двенадцати годам я реально устал терпеть этого козла и его прихвостней, а после того, как Логану в очередной потасовке сломали ногу, я решил устроить отморозку темную и напугать так, чтобы на всю жизнь запомнил.
Готовился неделю: строил тактику, проектировал ловушки, прикидывал, какие зелья и артефакты смогу умыкнуть у деда, а что придется доставать через других ребят. Место облюбовал в старом амбаре для трав. Саймон, притихший после взбучки за Логана, долго не велся на провокации, но, единожды сорвавшись, вновь начал вести себя по-старому. В первом же конфликте я завел гопоту в амбар и позволил себя избить. На следующий раз приложил все усилия, чтобы убежать, и мне это удалось. Потом опять амбар и избиение. До придурков даже не дошло, что я использую те самые методы охоты, о которых нам рассказывали учителя, и вырабатываю у них рефлекс.