Согласно информации командующего, немцы атаковали как раз со стороны аэродрома и деревни Коршуны. Атаку пехоты поддерживали самоходные орудия и минометы. Атака со стороны Червоного Рожнова только что была пресечена атакой вертолетов. Песочня оказалась деревенькой на два десятка домов, стоящей на склоне высоты над одноименной речкой и прямо у насыпи железной дороги Вязьма Брянск. Цель их марша деревня, лежащая буквально в километре за речкой и на окраине аэродрома «Двоевка», имя которому она и дала.
Высаживались с вертолета, зависшего в полутора-двух метрах от земли, прыгая в снег. От снежной пыли, поднятой винтом вертолета, ни Старшина, ни кто-либо ничего не видели. Поэтому, выпрыгнув, просто разбегались по возможности подальше от железной птицы. Закончив высадку, вертолет накренился вперед и начал разгоняться, набирая высоту. Когда снежная пыль осела, Старшина оценил обстановку. Их группа высадилась на дороге у околицы деревушки. Метрах в ста пятидесяти дальше по дороге высадилась вторая такая же по численности группа. В деревне, похоже, никого не было ни жителей, ни немцев. С запада, где виднелись крыши соседней деревни, доносилась интенсивная стрельба, и над ней кружились все четыре вертолета, периодически стреляя из пушек. А еще выше в небе ходили ястребки, прикрывающие вертолеты и десантников. Короткими перебежками группа вошла в деревню. Минуты спустя их догнала вторая группа. Деревня действительно была пуста. Причем, судя по натопленным печам, люди покинули свои жилища совсем недавно. А по распахнутым дверям, оставленной еде на столах и брошенным вещам было понятно, что сделали они это не добровольно. Выставив наблюдателей, собрались посовещаться. У союзников была связь и, оказывается, пока летели, какой-никакой план вызрел. Пусть и сделанный прямо на коленке, но все лучше, чем никакой. Старший из союзников довел этот план до всех. Кстати, знающий Старшину по полигону. Не сказать, что товарищ, но кто такой Старшина ему было известно. Суть плана была проста: сейчас две группы в пятьдесят четыре человека, высаженные с двух транспортных вертолетов на северной и южной околицах Двоевки, при поддержке вертолетов атакуют немцев. По приблизительным прикидкам, немцев и полицаев около двух сотен человек. Десант прибыл в момент, когда людей загоняли в двухэтажную школу и колхозный амбар. Проход над этими местами двух вертолетов на бреющем вызвал панику как среди гражданских, так и среди немцев. Люди вырвались из оцепления и начали разбегаться во все стороны. С вертолетов при этом обстреляли из пулеметов компактно стоявшую группу немцев. В данный момент десантники уже вошли в деревню с двух сторон и идут навстречу друг другу. Сложность в том, что стрелять можно лишь в упор, чтобы не зацепить убегающих людей. Немцы стреляют во всех подряд. Прикрываясь огнем и схваченными людьми, они отходят по дороге на Малое Быково. Это как раз деревня, в которой они сейчас находятся. Задача их группы: прикрывшись со стороны деревни Горки, атаковать немцев с тыла и освободить заложников. Возник спор, кто останется и кто пойдет к Двоевке шесть союзников или десять бойцов НКВД. У каждой стороны были свои аргументы. Союзники утверждали, что освобождение заложников это как раз их специализация. Плюс у них бронежилеты последнего поколения, способные держать пулю в упор. Спор не успел разгореться, как наблюдатель доложил, что на дороге по направлению к ним с востока движутся три бронетранспортера. Старшина пожал плечами и заявил, что в его группе, кроме гранат Ф1, ничего другого нет. У союзников же имелось три «Шмеля» и три «Мухи». На этом спор был закончен. Союзники побежали занимать позиции, а десяток бойцов под командой Старшины двинулись по дороге в сторону Двоевки. Отбежали недалеко, когда услышали за поворотом, закрытым от обзора перелеском, завывающий на низкой передаче звук двигателя автомашины. Старшина отправил снайперов и пулеметчиков вправо на опушку перелеска, а с оставшимися автоматчиками, растянувшись чуть не на сто метров, залегли на склоне низины слева от дороги. От возможности быть увиденными с дороги их скрывали отвалы снега. Эта дорога немцами чистилась.
Снайперы выстрелили дуплетом, когда звук завывающей машины раздавался у Старшины над головой. И тут же «Аларм!», женские крики и секундами позже длинными очередями забил МГ. Выждав секунд пять, Старшина махнул рукой, давая команду на атаку. Когда он перепрыгнул через отвал, из открытой пассажирской двери машины, пригнувшись, судя по фуражке, выбирался офицер. А справа, поставив пулемет на капот машины, отстреливался рыжий дюжий немец. Старшина с ходу всадил в него короткую очередь и, продолжая движение, ударил головой в лицо выпрямляющегося офицера. От удара каской в лицо того откинуло на машину и, соскользнув, он завалился на спину влево. При этом сознания он не потерял и тянулся руками к кобуре, упавшей рядом с ним в снег. Оружием у него был маузер в кобуре из желтой кожи на длинном, через плечо, ремне. «Оба-на!» воскликнул в душе Старшина, наступая сапогом на кисть немца и обрушиваясь коленом тому на грудь. Несмотря на радость от удачи, головы он не потерял. Пока немец приходил в себя от столь неделикатных действий русского варвара, тот короткой очередью срезал другого немца, занявшего позицию за отвалом дороги, спиной к Старшине. На этом собственно бой закончился. Бойцы проверяли убитых и оказывали помощь раненым женщинам, которыми немцы прикрывались при отступлении. Снайперов и пулеметчиков Старшина сразу же отправил в деревню на помощь союзникам. Бой там разгорался жаркий. Оставил троих на дороге, приказав помочь местным и потом занять позиции на околице с этой стороны, прикрыв тыл. Сам же связал руки офицеру и, подняв его, снял кобуру с маузером. Вытащил и осмотрел пистолет и, вешая на себя кобуру, порадовался: