Подразделения бригады ведут бой. А я вот тут сижу.
Понятно. Вот что, соседа справа немцы давят. Вот-вот ворвутся на позиции. Мельников уже свои пушки на прямую наводку выставляет. Относительно твоего местоположения они уже продвинулись севернее. Выдели силы и ударь во фланг и тыл их атакующей группировке. Учти между вами лесной массив. Там наших войск нет. Есть ли немцы неизвестно, но наверняка они оставят заслон на опушке леса. Задачу тебе ставлю в общих чертах, сам понимаешь, ситуация неясная. На месте принимай решения самостоятельно. Вопросы есть?
Никак нет! бодро отрапортовал Ремизов. Настроение стремительно улучшалось.
Ну, до связи!
До связи, товарищ генерал-лейтенант.
И, передавая трубку связисту, обратился к НШ бригады, работавшему с картами за столиком неподалеку:
Матвей Крискентович! Остаешься за меня! Я смотаюсь к соседу справа. Помощь ему требуется.
Окончание фразы он проговорил, уже выбравшись на броню КШМ. Осмотрев свое невеликое воинство, окликнул бойца из особого отдела бригады:
Так! Быстренько мне своего начальника сюда и командира вон того танка.
И он указал на танк, отставший от своего подразделения.
Сам же направился к своему, издалека подав команду:
Экипаж! К машине!
Через пятнадцать минут, ломая подлесок, из лесного массива выбрались два ИСа и два БТРа с отделением бойцов особого отдела и взводом из состава роты охраны штаба. Выбросив клубы сгоревшей солярки, ускоряясь, маленькая колонна покатила по разбитой полевой дороге, уходившей в лес.
Перед лесом объехали позиции взвода, прикрывавшего выезд из леса.
Лесная дорога только носила это название. Это была глубокая колея, затянутая болотной жижей в просеке леса, местами заваленная упавшими деревьями, протяженностью более двух километров. Ремизов, глядя на нее, засомневался, что немецкие танки смогли бы ее преодолеть. ИС же пер напролом, собирая лобовой броней горы жидкой грязи. БТРы пришлось взять на буксиры. Противника в лесу не обнаружили. Видимо, оценив проходимость дороги, немцы не решились двигаться по ней. Наверно, поэтому прикрытие выезда с лесной дороги немцами было организовано противопехотное. На опушке ИС Ремизова подвергся обстрелу из пулеметов и малокалиберных противотанковых пушек, как немцы их сами называли «колотушек». БТРы, прикрытые броней танков и деревьями, отцепились, и ИСы атаковали немецкую позицию. Увидев, кто их атакует, и поняв абсолютную бесперспективность сопротивления, прикрытие разбежалось, бросив тяжелое оружие, включая два исправных «Ганомага». Ремизов остановил танк и осмотрелся. Его группа вышла в тыл атакующими танкам противника, которые сейчас находились в нескольких сотнях метров севернее. Он распорядился пехоте занять брошенные позиции, прикрыв танкам тыл. Что мотострелки тут же и выполнили, заняв оборону фронтом на юг и использовав для этого трофейное оружие и технику. Пока он разбирался со всем этим, наводчик выцелил остановившийся немецкий танк с кормовой проекции и выстрелил. Танк исчез во вспышке взрыва.
Боекомлект? удивился Ремизов.
Осколочно-фугасный заряжен был, пояснил заряжающий, доставая из лотка гильзу снаряда. По пехоте ведь стрелять собирались.
На такой дистанции нашим калибром да в заднюю броню без разницы, каким снарядом стрелять! Да и боекомплект, наверно, все же сдетонировал.
Хороший выстрел! Механик, вперед!
И ИСы неторопливо двинулись в атаку. Противник явно не ожидал атаки с тыла, поэтому экипажи успели перезарядиться и еще сжечь пару танков. Остальные развернулись в сторону главной опасности и принялись маневрировать, прикрываясь складками местности и остовами уже сгоревших танков, имея целью выйти во фланг и тыл советским ИСам, не прекращая при этом их обстрел, о чем говорили взрывы динамической защиты и удары снарядов по слишком толстой для них броне. И все же они добились успеха.
Танк Ремизова неожиданно дернулся влево и остановился.
Гусеница! Левую гусеницу перебили! проорал механик.
Продолжаем бой!
Ремизов, припав к ТПК, постарался оглядеться и выявить наиболее опасное направление для теперь уже неподвижной машины. Осматриваясь, заметил, что командир второго танка, следовавшего уступом влево, принял грамотное решение занял позицию слева от его танка, в небольшой промоине, скрыв тем самым ходовую часть. С этой позиции он прикрывал левый фланг поврежденной машины комбрига. На данный момент наибольшая опасность исходила от двух танков, вышедших в правый борт ИСа.
Танк Ремизова неожиданно дернулся влево и остановился.
Гусеница! Левую гусеницу перебили! проорал механик.
Продолжаем бой!
Ремизов, припав к ТПК, постарался оглядеться и выявить наиболее опасное направление для теперь уже неподвижной машины. Осматриваясь, заметил, что командир второго танка, следовавшего уступом влево, принял грамотное решение занял позицию слева от его танка, в небольшой промоине, скрыв тем самым ходовую часть. С этой позиции он прикрывал левый фланг поврежденной машины комбрига. На данный момент наибольшая опасность исходила от двух танков, вышедших в правый борт ИСа.
Орудие было заряжено, но башня только разворачивалась в направлении опасности.