Бельгарат и Эрионд вышли, приподняв кусок парусины, который еще вечером приладил вместо двери хитроумный Дарник, и присоединились к Гариону.
- Дождь наконец кончился, - объявил Гарион, - да и ветер, похоже, стихает. Но вот новая напасть. - Он указал на красные паруса, которые неотвратимо приближались.
Бельгарат насупился.
- Как только они увидят разбитый корабль, сразу же высадятся на берег. Думаю, пора нам трогаться.
А Эрионд озирался с тем же странным выражением на лице, что и накануне.
- Здесь мало что переменилось, - отметил он. Потом указал на низенькую, заросшую травой каменную скамью в дальнем конце земляного вала. - Тут я играл, когда Зедар позволял мне выходить.
- А он часто разговаривал с тобой? - спросил Бельгарат.
- Лишь изредка, - ответил Эрионд. - Он вообще предпочитал держать язык за зубами. У него были кое-какие книги, и он почти все время читал.
- Наверное, ты чувствовал себя одиноким, ведь был совсем еще ребенком.
- Мне жилось здесь не так уж и плохо. Я подолгу наблюдал за облаками или за птицами. Весной птички устраивают гнезда прямо под обрывом. Если перегнуться через вал, можно было увидеть, как они снуют туда-сюда. Особенно я любил смотреть на птенчиков, когда они только начинают учиться летать.
- А далеко ли до дороги, ведущей в глубь континента? Ты знаешь ее?
- За день мы вполне можем до нее добраться. Конечно, тогда я был совсем мал и не мог ходить быстро, как взрослый.
Бельгарат кивнул, потом, заслонив глаза рукой, вгляделся в маллорейские суда, движущиеся к берегу.
- Думаю, пора обрадовать остальных. Мы немного выгадаем, пытаясь обороняться здесь от прорвы маллорейских матросов.
На то, чтобы упаковать еще не просохшую одежду и скудный запас провизии и погрузить все это на лошадей, у них ушел примерно час. Потом они один за другим покинули свое убежище и повели лошадей к подножию холма. Гарион заметил, что Эрионд оглянулся с выражением легкой грусти на лице, но тотчас же взял себя в руки и решительно продолжил путь.
- Я знаю дорогу, - сказал Эрионд, - позвольте мне ехать впереди. - И, улыбнувшись, прибавил: - Мой конь хочет поразмяться. - И пустил жеребца в галоп.
- Весьма странный мальчик, - заметил Ургит, садясь в седло. - А что, он и вправду был знаком с Зедаром?
- О да, - ответил Шелк, - он знал даже Ктучика. - И, бросив искоса взгляд на Польгару, добавил: - Он всю жизнь провел в обществе весьма странных людей, посему его необычность вполне понятна и объяснима.
Сквозь толщу туч кое-где уже проглядывало голубое небо и на землю струились потоки яркого утреннего солнца. Ветер присмирел, превратившись в почти ласковый бриз. Путники ехали крупной рысью вслед за Эриондом и его великолепным конем.
Сенедра, облаченная в одну из туник Эрионда и плотно облегающие теплые шерстяные рейтузы, пристроилась рядом с Гарионом.
- Мне очень нравится твой утренний туалет, моя королева, - усмехнулся он.
- Все мои платья совсем мокрые, - ответила она. Потом замолчала и личико ее посерьезнело. - Все складывается далеко не лучшим образом, правда, Гарион?
Ведь мы возлагали столько надежд на этот корабль.
- Не знаю, не знаю. Мы сэкономили массу времени, к тому же миновали почти всю зону военных действий. А раз так, то возможно, нам удастся отыскать еще корабль. Думаю, мы ничего не потеряли.
- Но ничего и не выиграли.
- Пока трудно сказать.
Она вздохнула и замолчала.
Около полудня они доехали до дороги, повернули на восток и за остаток дня проделали немалый путь. Не похоже было, что по этой дороге кто-либо ездил - скорее всего ею уже долгое время никто не пользовался, но Шелк тем не менее ехал впереди в качестве разведчика. Заночевали они в густых зарослях ивняка при дороге - там легко было натянуть палатки. Ужин в тот вечер состоял из бобов и свинины, что весьма огорчило Ургита.