Скрипнула и открылась боковая дверь рядом с короткой лестничкой, ведущей к кормовому трапу, и на палубе, преодолевая качку и щурясь на ярком солнце, показался Дарник. Кузнец, одетый в свою обычную коричневую робу, был мрачен. Гарион двинулся навстречу другу.
- Как она?
- Совсем измучилась, бедняжка, - устало ответил Дарник. По его изможденному лицу было видно, что в эту ночь он и сам спал совсем мало. - Она очень долго металась и никак не могла успокоиться, шока наконец не заснула. То, что ей пришлось вчера сделать, - ужасно.
- Она хоть что-нибудь тебе об этом рассказала?
- Совсем немного. Демона нужно было отправить туда, откуда он пришел. Иначе он, стал бы сеять ужас и смерть по всей земле. С тех пор как Хабат призвала его, он мог в любой момент, когда захочет, войти в этот мир с ее помощью - жрица служила ему как бы входом. Поэтому Хабат должна была уйти вместе с ним и тем самым закрыть для него этот вход.
- А откуда все-таки приходят эти демоны?
- Она об этом мало говорила, но у меня сложилось впечатление, что мне и не следовало пытаться это узнать.
- Она сейчас спит?
Дарник кивнул.
- Пойду поговорю с коком, пусть приготовит что-нибудь горячее к ее пробуждению.
- Тебе тоже неплохо бы поспать.
- Наверное. Ты прости, Гарион, я пойду. Не хочу оставлять ее надолго - вдруг она проснется, и я ей понадоблюсь. - И он пошел к камбузу.
Гарион выпрямился и оглянулся. Работавшие неподалеку моряки-мурги выглядели испуганными. То, что случилось вчера вечером, начисто стерло с их лиц даже малейшие следы стойкого высокомерия; присущего всем мургам; они испуганно косились на пассажиров, словно ожидая, что любой из них вдруг превратится в людоеда или морское чудище.
Пока Гарион и Дарник разговаривали, на корме показались Шелк и Ургит.
Встав у поручней, они глядели на пенящийся след позади судна, бегущего по темно-зеленым волнам, и белокрылых прожорливых чаек, с пронзительными криками тучей летящих за кораблем.
Гарион направился было к двум братьям, но подходить не стал.
- Неприветливое местечко, - заметил Шелк, глядя на голые скалы, поднимающиеся из воды.
Маленький драсниец сменил свою потрепанную одежду, в которой ходил в начале их путешествия, на простой серый костюм. Ургит угрюмо кивнул. Он лениво бросал куски черствого хлеба в бурлящий след за кормой, без особого интереса наблюдая, как чайки с пронзительными криками бросались вниз и там сражались за каждый кусок.
- Хелдар, - спросил он, - она все время так делала?
- Кто?
- Польгара. - Ургита передернуло. - Она уничтожает всех, кто ей не по нраву?
- Нет, - ответил Шелк. - Польгара этого не делает, и никто из них не делает. Это не разрешается.
- Прости, Хелдар, разрешается или нет, но ведь я видел это вчера собственными глазами.
- Я говорил с Бельгаратом, - ответил Шелк, - и он мне объяснил. На самом деле Хабат и демон не были уничтожены - их отправили туда, откуда пришел демон. Демона непременно следовало вернуть назад; к сожалению, Хабат пришлось уйти вместе с ним.
- К сожалению? Особой симпатии она у меня не вызывала.
- Я думаю, ты не совсем понял, Ургит. Убить кого-то - это одно, а уничтожить чью-то душу - совсем другое. Поэтому Польгара так несчастна. Ей пришлось обречь Хабат на вечную муку и ужас. Когда человек вынужден сделать такое - страшнее ничего и быть не может.
- А кто это появился из воды вместе с ней?
- Алдур.
- Ты шутишь!
- Нет, правда. Я видел его всего однажды, ну, может быть, дважды. Это был действительно Алдур.
- Бог? Здесь? Что он тут делал?
Шелк пожал плечами.
- Ни одно человеческое существо не может справиться с демоном без его помощи. Когда мориндимские волшебники вызывают демона, они делают это очень осторожно, устанавливая четкие границы, в пределах которых тот может действовать. А Хабат выпустила своего демона, ничем его не ограничив. Только бог смог бы совладать с демоном, имеющим такую свободу.