В самом деле, именно распространение научной истины приходится в основном на период нарастания социальных волнений. Сознательно или подсознательно, революционные лидеры считают, что «моральные непредсказуемые факторы» подвели их, и что они должны поэтому больше полагаться на силу. Не большевизм ли признаёт, что он не может мирно преобразовать мир, но может восторжествовать только диктатурой безжалостного меньшинства, уничтожая целые классы, а затем насильно преобразовывая оставшееся население с помощью длительного процесса интенсивной пропаганды, проходящей, возможно, в течение нескольких поколений? Какая чудовищная доктрина! Но и монументальная исповедь морального банкротства! Это совет от отчаяния, не гарантия победы.
То, что сводит с ума большевизм наше вдохновение. Для нас наука говорит. И ее слова: «Sursum Corda! Откройте ваши сердца! Имейте веру в себя, в вашу цивилизацию, в вашу расу. Тему уверенного пути я открыл тебе. Вы знаете правду, а истина сделает вас свободными!»
Глава VIII
Неоаристократия
Стрессовый переход лейтмотив нашего времени. Если все признаки стрессового перехода проявились, то мы находимся в одном из этих судьбоносных кризисов в истории, когда человечество переходит из одной хорошо заметной эпохи в другую эпоху иного характера. Такие важные периоды имеют величайшее значение, потому что их результат может определить курс человека на протяжении многих поколений, в течение многих веков.
Переход вызывает борьбу. И это преимущественно верно сегодня. Историки далёкого будущего, оценивая наши времена, могут заключить, что Великая война была лишь симптомом эпизодом в гораздо более обширной борьбе идей и стихийных сил, начавшейся задолго до войны и продолжавшейся долго после её завершения. Такой конфликт идей сегодня бушует. Пожалуй, никогда в человеческих летописях принципы столь непохожие не стремились так яростно к господству в грядущем веке.
Теперь в этом конфликте конечные антагонисты биология и большевизм: большевизм воплощение атавистического прошлого; биология надежда на прогрессивное будущее. Для оживления большевизма воплощение прошлого может показаться парадоксальным, если мы учтём свои претензии к тому, что он ультрасовременный. Но мы взвесили требования и нашли, что они лишь камуфляж. Мы обнаружили, что большевизм, вместо того, чтобы стать очень новым, был очень старым, что он является последним из длинного ряда восстаний со стороны неприспособленных, низших и вырожденных элементов против цивилизаций, которые раздражали их, и которые они поэтому хотели уничтожить. Единственной новым аспектом в большевизме является его «рационализация» мятежных эмоций в чрезвычайно коварной и убедительной философии бунта, который не только объединил всех реальных социальных повстанцев, но и многих простофиль, заблудших в заблуждении, слепых к тому, что большевизм подразумевает. Таков лидер старого, примитивного прошлого, укреплённый древними ошибками в защиту окружающей среды и «естественного равенства», благоприятствования от беспорядков с переходной экономикой и армированный постоянным умножением роя дегенератов и подчинённых.
Против этого грозного противника стоит биология, новый лидер. Биология является одним из самых прекрасных плодов современного научного духа. В четырёх из тысячи тихих лабораторий и молчаливых библиотечных беседок появились открытия, которые могут полностью изменить человеческую судьбу. Эти открытия составляют новое биологическое откровение самая могущественная трансформация идей, которых мир никогда не знал. Здесь, действительно, нечто новое: открытие таинственного жизненного процесса, открытие истинного пути прогресса, размещение в человеческих руках возможности его собственного совершенства методами и безопасными и уверенными. Такова молодая наука прикладной биологии, или, более общее название, «евгеника», наука о расовом улучшении. Евгеника, по сути, превращается в высший синтез, рисунок, свободный от других областей знания, таких как психология и социальные науки, и, таким образом, она устанавливает себе высокие задачи.
Фундаментальные изменения идей и методов, участвующих в евгенической программе, сразу очевидны. До сих пор все политические и социальные философии, насколько они могут отличаться между собой, были согласованы на определённых принципах: все они считали, что среда имела принципиальное значение, и все они предлагали улучшить человечество извне, путём изменения существующих лиц через действие различных политических и социальных учреждений. Евгеника, с другой стороны, считает, что наследственность является основным фактором, и планирует улучшение расы изнутри путём определения, какие из существующих физических лиц не могут произвести грядущие поколения. Это означает, что введение усовершенствованного социального отбора основано на биологических соображениях, а не, как было до сих пор, на соображениях влияния окружающей среды. Этот новый выбор будет работать в основном по старым социальным и политическим учреждениям; но они больше не будут рассматриваться как имеющие определенную добродетель в себе и будут применяться лишь постольку, поскольку они улучшают расу.