Каспар с благодарностью взял у нее уздечки, дивясь про себя: отчего вдруг эта женщина, явно старейшина дикарского племени, решила подружиться с ними? Однако ждать, пока эта загадка прояснится, он был не намерен. Поспешно подсадив Май на пони, он повел в поводу второго и быстро, хотя и с внешней неторопливостью, направился прочь из деревни на восток. От опасений волосы у него на затылке стояли дыбом.
Старуха в нескрываемом смятении бросилась им вслед. Она яростно трясла головой и показывала на запад, неистово жестикулируя, словно умоляя его свернуть в другую сторону. Каспар, хоть и удивленный, вежливо улыбнулся и осторожно снял руки старухи с поводьев. Вот уж хорошее предзнаменование: если этого места так боятся, то наверняка прятать Некронд следует именно там. Помахав на прощание, он зашагал прочь, чувствуя спиной, что знахарка так и стоит, глядя им вслед.
Отойдя от деревушки, он увеличил скорость. Впереди возвышались конусы гор, очень широких снизу и узких вверху. За ними снова расстилалась равнина. В пятнах тени паслись длинноногие олени и бизоны. Однако скоро трава сменилась золой, пейзаж сделался мрачным и унылым. Граница меж травой и золой была очень резкой, и Каспар дивился, что же за пожар бушевал в этих краях. Юноша предусмотрительно наполнил все фляги водой.
– Наверняка нам осталось уже недалеко, – вздохнула Май. – Погляди только на эти земли, тут никто не выживет.
Каспар кивнул. Похоже, лучше всего было придерживаться плана, что принял он над телом Морригвэн, и идти дальше на восток. Юноша с новой решимостью двинулся в путь. Повезло им с этими пони – один тащит поклажу, второй везет Май с Изольдой.
Прошел день, а кругом простирался все тот же черный пейзаж. Путники провели две холодных ночи без костра, уповая только, что в скором времени удастся найти воду. Незадолго до того, как остановиться на ночлег третьего дня, Каспар различил вдали неясные очертания новых гор и понадеялся, что они означают конец пепелища – так они с Май стали называть меж собой выгоревшие земли. В полном изнеможении он снял Май с седла, и Изольда мигом подняла рев. Похоже, ей нравилось движение.
– С ней что-то не в порядке? Не должна же она так орать? – забеспокоился Каспар.
– Почти все дети плачут по вечерам, – отрезала Май, на характере которой этот докучливый шум сказывался не лучшим образом.
Каспару просто не верилось, что такое крошечное существо может так громко вопить. Крики малышки не только действовали им обоим на нервы, но и усиливали его постоянную головную боль.
На следующий день путники добрались до подножия холмов. Зола наконец сменилась кустиками жесткой травы. Песчаная почва с обломками скал поднималась к крутому откосу. Взобравшись туда, Каспар с Май увидели впереди гряду гор из песчаника. На пологих отрогах блестели озера, по широким долинам катились неспешные реки.
Резкий ветер швырял в лицо путникам пригоршни пыли. Сощурившись, Каспар поглядел на причудливые силуэты гор на фоне неба. Богатому воображению юноши одна гора представилась великаном, присевшим возле мешка с сокровищами, другая – наковальней, третья – поваленной башней. Эти края, во всяком случае, выглядели достаточно безлюдными и суровыми – тут можно спрятать Яйцо.
На полпути к большим горам, средь скал из песчаника, искрилось на солнце серебристое озеро. Над ним притулилась скала, похожая на принюхивающегося к ветру пса.
– Вон там, – произнес Каспар. – Сегодня переночуем тут, а завтра отправимся туда.
Он очень устал и страстно желал избавиться от Яйца, чтобы наконец мирно спать по ночам и не страдать больше от головной боли. Она измучила его, извела. Он так мечтал освободиться от своей ноши.
Май покачала головой и поглядела на воркующую малютку, проснувшуюся в ту же секунду, как они остановились.
– Нет, только не на вершине, – решительно сказала она. – В озере. Бросим его в озеро.