Нет, погорячилась. Выгонять не станет, а поколотит запросто.
Сашка! Рома схватил ее за плечи, развернул на себя, тряхнул так, что шее стало больно, и просвистел, как Змей Горыныч. А ну говори!
Пришлось рассказывать, а что было делать! Нужно же было объяснять причину своих слез хотя бы. Да и любопытство нездоровое к предметам его гардероба требовало толкования. А то, не ровен час, к сумасшествию еще и фетишизм припишут.
Слушал внимательно, не перебивая, но постепенно меняясь в лице. Не злился теперь уже, нет. Он теперь медленно наполнялся ужасом. Кажется, даже волосы его начали потихоньку потрескивать, так ему сделалось жутко оттого, что она ему рассказала.
Ты веришь мне, Ром? тихонько спросила Александра и погладила его по побледневшей щеке.
Ей было очень важно знать, что он верит ей. Хоть он бы поверил, что ли! И хоть как-то помог бы связать все воедино: их с Катькой свидание, она теперь была уверена в том, что они там встречались, но теперь это как-то задвинулось на задний план; его одежда, непонятно как очутившаяся на чужом убитом теле; и само исчезновение этого тела. Все это нужно было как-то скомпоновать и логически обосновать. Она одна не могла, как ни старалась. Может, вместе получилось бы!
Не получилось
Ты зачем туда поперлась, милая?! чужим дребезжащим голосом спросил он сразу же, как она задала ему свой вопрос после рассказа. Проверять, изменяю ли я тебе с твоей подругой или нет?!
Это был отходной маневр, совершенно ненужный и распыляющий силы, их общие силы. Она-то надеялась, что они объединятся и вместе продумают стратегию хоть каких-нибудь действий. А он все о личном!
Итак, зачем?! Ромкины глаза смотрели строго, с укоризной. Затем, чтобы
Ну, да. А ты бы не поперся?
Проверила? Взгляд разбавился насмешкой.
Проверила!
Убедилась?
Нет, но
Ты мне не веришь, Сашка! возмутился он неподдельно. Не веришь, а это худо! Вот если бы верила, то не поехала бы, так?
Ага.
А не поехала бы, так и трупа не нашла бы, так?
Ага.
Что ты заладила, ага да ага! А ты поехала, нашла труп, а потом он куда-то испарился, и следы убийства испарились, будто бы их и не было, так? Он выдохнул со злостью. Только не агакай опять, все так! И что вот теперь делать?!
Не знаю, Ром.
Господи! Как же она обрадовалась, что он все именно так представил сейчас. Именно так, не усомнившись в ее рассудке, не взяв под сомнение ее слова. Пускай хоть злится, хоть кричит, главное поверил.
Но делать-то что-то надо, черт возьми! Ведь на этом трупе мои вещи, Сашка! А это еще хуже того, что ты мне не веришь. Это куда хуже Как думаешь, куда могло подеваться тело, малыш?
Она думала не больше минуты, тут же без запинки отчитавшись:
Думаю, что его оттуда забрал тот, кто положил или уложил, уж не знаю.
Логично. А кто? Катька?
Он фыркнул недоверчиво и с презрением, что тоже очень-очень ей понравилось.
Он не любит Катьку! Он даже, может быть, ее презирает. Пускай и непонятно, за что, но это же очевидно.
Катька способна на многое, но чтобы убить Нет, это не она, точно. Ромка уронил подбородок на грудь и какое-то время рассматривал собственные руки, будто тестировал их на причастность к случившемуся в Катькином дачном домике. Ладно, давай, как одна мудрая дама советовала, подумаем об этом завтра, хорошо?
Давай. Она теперь согласна была на что угодно, хоть в огонь за ним, хоть в воду.
А сейчас Сейчас не мешало бы перекусить. Накормишь?
Трехминутная паника сменилась бурной жаждой деятельности. Александра себя не узнавала, таская из бабушкиных шкафов кастрюли и сковородки. И без Ксюши обошлось. Без ее умения приготовить кашу из топора. Конечно, Александра не стала экспериментировать, а традиционно нажарила молодой картошки. Благо мать всучила целый пакет пару дней назад. Нарезала огурцов, полила растительным маслом, нащипала сверху крохотными былинками укропчика. Одна из грядок чудом уцелела от бабушки, и она ее обнаружила, блуждая в зарослях полутораметровых мальв. И нарвала пучок, хотя сама укроп и не любила. Сейчас вот пригодилось.
Иди, Ром. Не бог весть что, но все же.
Пока она готовила, он сидел все время в комнате и не издал ни единого звука, точно и вправду умер, превратившись в привидение. Когда вошел в кухню, на его лице буквально не осталось и кровинки.
Санька, дело-то дерьмовое, знаешь! воскликнул он, седлая старенькую табуретку возле стола. Тряпки ведь мои, прикинь! Не дай бог, кто найдет этого убиенного, что тогда будет, представляешь!!!
Нет, честно призналась Александра, совсем по-взрослому накладывая ему картошку в тарелку из сковородки и ставя на стол.
Тут же потрудилась и вилочку положить по его правую руку, и кусочек хлеба подсунуть слева. Ну, хозяюшка просто, а мать с отцом все ноют
Нет, Рома, я сейчас, если честно, ничего не представляю. Я так обрадовалась, что ты жив, что ничего почти уже не соображаю. И тот человек, которого убили, он
А это он был или она? вдруг спросил Ромка и начал настороженно присматриваться к тому, что она выложила перед ним на тарелке. Понюхал даже, подняв тарелку и поднеся ее к самому носу. Ты уверена, что это съедобно?