Это был тяжелый путь. Неудача всегда поджидала за углом постепенно привыкаешь к тому, что тебя уволили за то, что ты слишком яркий, или за то, что ты сломал усилитель Кертиса Мэйфилда, или за то, что ты затмил Бобби Уомака брат Бобби, придурок, выбросил гитару Джимми из окна автобуса.
Ему предложили концерт в Нью-Йорке. Он выехал из Нэшвилла, переночевал черт знает где, заселился в грязную комнату на 125-й улице и услышал на следующий день: какой концерт, симпатичный маленький цветной мальчик? Да кто ты такой, черт возьми?
Это был 1964 год. The Beatles были на шоу у Эда Салливана, Кеннеди погиб от рук убийцы коммуниста-одиночки, Гарлем был похож на такое место, которое Джимми даже не мог себе представить. Переломное время.
И удача! Концерт с The Isley Brothers, которые были на волне популярности с их хитом Twist and Shout. Наконец большое дело! Гастроли по всему Восточному побережью, обратно через глубокий Юг, даже Бермуды, детка! Розовый песок, синее море, красивые черные девочки! А потом снова в Нью-Йорк на несколько дней для записи. У Джимми на гитаре осталось всего четыре струны, и парни скинулись, чтобы купить ему еще две.
Джимми пишет домой, большая звезда, хвастается чеком на 100 долларов в неделю и поездками на машине Джимми даже позволяет себе добавить лишнюю порцию сыра в гамбургер.
Единственная загвоздка белые мохеровые костюмы, которые все должны были носить. Одинаковые блестящие лакированные туфли. Одинаковые гладко зачесанные назад волосы. «Если бы у нас были разные шнурки, объяснил Джимми, нас бы оштрафовали на пять долларов. О боже, как же мне это надоело!»
Когда The Isleys приехали в Нэшвилл, Джимми ушел. Чтобы не возвращаться домой, он согласился на гастроли с «Роскошным» Джорджем Оделлом, самым известным борцом в Америке. Но только до Атланты, где Джимми попал в бэк группу Литтл Ричарда, The Upsetters. Ричард относился к новичку как к своему личному слуге, позволяя ему выходить на сцену только при условии, что тот останется строго фоном. Никаких фокусов, черт возьми, понял, малыш? Но Джимми ничего не мог с собой поделать, играл зубами, «забывал» надеть правильную рубашку. Ричард метал гром и молнии и вышвырнул его из группы и не возвращайся, ниггер!
Джимми пожимал плечами: «Я хотел иметь свою собственную сцену, создавать свою музыку, а не играть одни и те же риффы. Как когда-то с Литтл Ричардом, я и еще один парень надели модные рубашки, потому что нам надоело носить одну и ту же униформу. Ричард созвал совещание. Я Литтл Ричард, я Литтл Ричард! сказал он. Король, король рока и ритма. Я единственный, кому позволено быть красивым! Снимайте эти рубашки! Все было именно так. Плохая зарплата, паршивая жизнь».
Хотя в это время он встретил много заводных котов. Альберт Коллинз, который в конце концов сменил Джимми в группе Ричарда; Би Би Кинг, с которым Ричард однажды делил афишу, очень крутой молодой черный гитарист; Артур Ли, стройный молодой черный кот из Лос-Анджелеса, выступающий со своей межрасовой группой Love. Межрасовой? Да, детка. Он был в поисках гитариста, чтобы сыграть на песне, которую Артур написал для Розы Ли Брукс. Какого-нибудь кота, который мог бы создать интимную атмосферу Кертиса Мэйфилда. Джимми присоединился к Артуру в студии на двух поистине трансцендентных соул-треках, My Diary и Utee. Джимми и Роза наслаждались небольшим романом на стороне.
Пока Джими был в Лос-Анджелесе, он заработал немного легких денег, сыграв пару концертов с Литтл Ричардом и записав милую соул-мелодию под названием I Dont Know What Youve Got but Its Got Me, первый хит Ричарда в чарте R&B за семь лет.
Все еще в поисках быстрых денег, Джимми согласился выступить с Айком и Тиной Тернер. Отыграл несколько шоу, возненавидел Айка, который возненавидел его в ответ, и ушел, чтобы присоединиться к The Drifters. Еще ужаснее униформа, еще больше «заткнись и играй», но неплохие деньги. Затем снова к Ричарду, его уволили после того, как он опоздал на гастрольный автобус после выступления в Вашингтоне, округ Колумбия.
Он повторял все трюки с гитарой, которые только видел, понимая, как важно устраивать шоу, играть зубами, играть за спиной, пританцовывать и двигаться. Точно так же, как это делал большой старый Ти-Боун Уокер. Совсем как крутой Альберт Кинг. К черту скованность белого парня, нужен огонь души черного. И все вы, хорошенькие дамочки Я знаю, что вам нравится.
Самый большой прорыв Джимми не имел ничего общего с музыкой. Точнее, не совсем. Это произошло, когда он встретил свою первую настоящую гарлемскую подружку, звездную девятнадцатилетнюю красавицу по имени Литофэйн Придгон Фэйн для ее огромного количества друзей. Или «Аполло Фэйн», как ее стали называть музыканты. Фэйн очень часто бывала за кулисами с одним из них.
Фэйн была одной из самых любимых гарлемских подруг Джеймса Брауна, и ей было всего шестнадцать, когда она стала нью-йоркской подружкой Сэма Кука. Она всегда была рядом, когда Джеки Уилсон приезжал в город. «У меня было много друзей-полицейских, много друзей-барыг, много друзей-музыкантов», говорила она с улыбкой.