Артеур рубанул.
Шипение, свист, и лезвие рассекло железную цепь словно гнилой канат, глубоко уйдя в вязкое дерево опоры.
Лови! Теперь настала очередь сержанта.
Некромант выпрямился. Хорошо, что никто не видит, как блестит от пота лоб и как вздрагивают пальцы, судорожно сжатые на отполированном древке.
Ходячие трупы один за другим поднялись, даже тот, что с колом в спине; однако между некромантом и личем уже не было ни одного мертвяка, и Фесс в тот же миг атаковал.
Когда-то, давным-давно, в городе Эгесте, в сказке, которая, быть может, приснилась ему, его заклятия вызвали множество летающих черепов черепов, что рвали жёлтыми зубами его противников, инквизиторов во главе с преславными отцами Этлау и Марком
Было ли это иль не было не важно. Нужные чары сплетались, и никакой откат уже не мог ему помешать.
Лицо девушки в берете, девушки с двумя саблями в руках. Рысь, его Рысь.
Он видел её и совсем недавно. Тоже во сне, только в жутком и страшном. На пути, который можно пройти, увы, лишь не ощущая под собой тверди.
Мёртвое поднималось из мёртвого. Ты умел и искусен, лич, но и меня не зря звали некромант Неясыть.
Прах поднимался над дорогой, частицы некогда отжившего соединялись. Сила изменила ход, поменяла направление, рухнула каменной тяжестью на плечи некроманта, кончики пальцев онемели, и знал он стали черны и тверды, словно камень, ударь посильнее раскрошатся.
Но тёмные иглы, не нуждавшиеся ни в какой иной форме, хлынули на лича сплошным потоком, разбиваясь о древние кости.
Лич больше не смеялся.
Вскинул ручищи костяные пальцы сливались, вытягиваясь двумя смертоносными серпами, словно меч-хопеши. Иглы разили его, вонзались в провалы глазниц, в пустоту безносья, рассыпались чёрной пылью, по желтоватой кости паутинкой бежали трещинки, тотчас затягиваясь, но игл было слишком много.
Глефа плясала перед некромантом, разом чертя атакующую спираль, рождая руны разрушения и гибели, однако уже ясно было, что дело решит сталь как некогда всё в том же Эгесте, во сне, что не был сном.
Они сшиблись со спины на Фесса накатывались пятеро мертвяков, шестой отставал.
И здесь не было Западной Тьмы, у которой можно было попросить помощи, даже великой ценой.
И здесь не было Западной Тьмы, у которой можно было попросить помощи, даже великой ценой.
Ливень чёрных игл прекратился лич ухитрился зачаровать каждую пядь собственного скелета, не поскупился; чувствуется множество алхимических эликсиров, впитанных старой костью, прячутся ушедшие вглубь руны и знаки, укрыты в аккуратно высверленных отверстиях крошечные обереги.
Лич делал себя по частям, медленно, методично и скрупулёзно.
Некромант прокрутил глефой восьмёрку (на самом деле куда более хитрое и тонкое движение, многослойный символ власти рождался в единое мгновение), однако лич атаковал сам куда делись медлительность и неуклюжесть, скрип костей и неверные движения!
Хопеш встретил начарованное лезвие глефы, искры так и брызнули; некроманта отбросило, так, что он едва удержался и едва успел отбить молниеносный выпад левого серпа, оставившего бы его без головы.
Каждое движение лича полнила магия. Тщательно сберегаемая где-то в пустом межреберье, она сейчас щедро выплёскивалась, тратилась, и, наверное, чудовище можно было бы измотать, если бы не его слуги.
Что он сделал с ними, этот лич?! Какое заклятье набросил, да так быстро и ловко?!
Уклоняясь, он отступал. Они могли бы долго играть так с этим давно мёртвым чародеем однако тут вмешался сэр Конрад.
Достойный отпрыск рода вер Семманусов ухитрился-таки справиться с чёрной жижей мертвяков, наповал валившей его людей, и сумел подняться. Сияние в его кулаке угасло, однако сэр рыцарь либо не заметил, либо не почувствовал.
Во имя Господа!.. завопил он, бросаясь вперёд с занесённым мечом.
Что ж, он, по крайней мере, не был трусом.
Однако один храбрый глупец, бывает, наделает больше бед, чем сотня умных трусов.
Сэр Конрад вкось рубанул в шею отставшего мертвяка, того самого, с пробитой спиной лезвие засело в отвердевшей плоти, эфес вывернулся из руки рыцаря, и сам он поскользнулся на чёрной жиже, растянулся, вскрикнул.
Неупокоенный с мечом в шее развернулся и рухнул сверху прямо на молодого лорда, растекаясь кашей и теряя форму.
Однако вер Семмануса защищало и что-то ещё, помимо доспехов.
Идиотская улыбка ещё играла на распухших и потемневших губах мертвяка, а тягучая слизь уже начала гореть, распространяя отвратительный смрад, словно кто-то накрыл костёр основательно протухшей звериной шкурой.
Размякшее мёртвое мясо обугливалось и рассыпалось пеплом. Выброс силы заставил лича обернуться а сэр Конрад уже поднимался, быстро и неестественно, шатаясь из стороны в сторону, словно маятник очень спешащих часов.
Сэр?! Рыцарь даже не повернулся, он шёл прямо к сержанту и к девушке, по-прежнему укрывавшейся у того за спиной. Лицо у Этии белее мрамора, глаза расширены.
Случилось всё это в считаные мгновения, пока некромант отражал ещё один выпад изогнутого костяного серпа. Он понял, что случилось, понял, что сейчас будет и никак не мог этому помешать.
Сержант тоже понял, кто нужен его господину. Он помешать попытался, однако благородный Конрад вер Семманус ловко поймал его пику голыми руками, резко оттолкнул Артеур едва не опрокинулся в пламя пожара, всё ещё пожиравшего остатки сруба караулки.