Это было извещение о традиционном турнире математиков, проводимом в Ньютоне раз в пятнадцать лет. Последний был летом того самого года, когда он навсегда расстался с Кристофом. Они оба прошли сквозь сито отборочных туров и оказались в десятке самых сильных юных математиков страны. Хотя они были не такими уж и юными: в тот год ему исполнилось шестнадцать, а Кристофу семнадцать.
Господин учитель кашлянул за спиной сторож. Вы забыли зонт. Вон оно как тучит.
Ничего, рассеянно буркнул учитель. Тут близко.
Школа мальчиков была действительно рядом за углом. Двухэтажное деревянное здание с маленькими окнами и крыльцом под навесом. На крыльце толпились ученики. Они толкались и кричали так пронзительно, что хотелось зажать уши.
Два-плюс-три идёт! завопил коротышка Вано и первым юркнул в класс.
«Ну вот, докатился, подумал учитель. Превратился в пугало для детишек, в Два-плюс-три. И это вместо диссертации и чистой математики!»
В классе всё ещё возятся, стукают крышками и переговариваются, но уже тише, спокойнее. Учитель заставил себя постоять на пороге и сдержанно поздоровался.
Повторяем операции с дробями. Страница сорок восемь, примеры с третьего по пятнадцатый.
Учитель записал на доске номера и, отмахнувшись от недовольного гула, посмотрел на рыжего, как подсолнух, паренька в серой школьной куртке с блестящими пуговицами.
Арон Кросс, негромко позвал он.
Я здесь! Парень с головой-подсолнухом встал и заулыбался во весь рот.
Примеры решишь потом, а сейчас пойдём со мной. Кто дежурный по классу? Проследите, чтобы было тихо.
Под удивлёнными взглядами учеников Арон вместе с учителем проследовал в соседнюю комнату с фальшивой вывеской «Кабинет директора». Директора в школе давно не было (его обязанности исполнял приезжий попечитель), но название осталось. В «кабинете» хранились прошлогодние журналы, рваные географические карты и пыльные чёрно-белые портреты Ньютона, Гаусса и Эйлера. Полтора года назад учитель на свои деньги нанял местного художника, чтобы тот изобразил на картоне профили великих математиков, взяв за образцы миниатюры в учебнике. Картины в деревянных рамках провисели в классе недолго: по портретам стреляли жёваной бумагой, гвоздями, кнопками и глиняными шариками. И хотя учитель знал, что неблагодарные потомки редко воздают по заслугам своим гениям, такой неблагодарности он перенести не смог и однажды вечером переселил столпов математики в пустующий кабинет.
Выйдя из класса, учитель полуобнял своего любимого ученика.
Ну, вот что, Арон сказал он. У тебя есть шанс. Хороший шанс!
Арон вопросительно посмотрел на учителя.
Этот турнир бывает раз в пятнадцать лет, понимаешь? нетерпеливо втолковывал учитель, сунув под нос ученика письмо с печатью. Возраст от тринадцати до семнадцати. Понимаешь? А тебе как раз пятнадцать! И ты единственный в этой школе да что там в школе? в городе! в регионе! кого я не краснея могу послать в Ньютон!
Но там же будут эти из частных лицеев. У них репетиторы! Они заранее все вопросы знают, их с рождения натаскивают! А я что?
Ну вот, уже заныл! обиделся учитель. Mathematicus nascitur non fit. «Математиком рождаются, а не становятся». Зря, что ли, я с тобой возился?
А вдруг
Ну вот, уже заныл! обиделся учитель. Mathematicus nascitur non fit. «Математиком рождаются, а не становятся». Зря, что ли, я с тобой возился?
А вдруг
Ну, что «а вдруг»? Башку тебе за это не отрубят!
Учитель выхватил письмо и ткнул пальцем в заключительные строки:
Десять финалистов становятся студентами академии Победитель получает стипендию и грант, покрывающий все расходы на проживание и обучение Его имя будет выгравировано золотыми буквами на стене Славы в Красном зале Королевской академии.
Ну что? Рискнём? Учитель взъерошил рыжие волосы Арона. Время на подготовку у нас есть. А чтобы тебя не грызли сомнения Есть тут один человек. Живёт на отшибе, в горах. Когда-то он был ректором академии правда, я его там не застал. Сейчас ему далеко за пятьдесят, но в журналах всё ещё встречаются ссылки на его работы.
Хлопнула дверь. Кто-то ойкнул. За стеной затрещало и грохнуло, и сразу наступила тишина.
Шкаф опрокинули, определил на слух Арон. Тяжёлый
Чёрт! спохватился учитель. Ладно, разберёмся. Пошли в класс. А вечером приходи ко мне, понял?
К загородному дому бывшего ректора профессора Гриффина учитель подъехал в наёмном экипаже. С утра выпал снег, и дорога в Горные Выселки заняла минут сорок. А вот когда они ехали в первый раз с Ароном, из-за распутицы пришлось тащиться в обход. Арон тогда нервничал, при встрече с Гриффином от смущения зажался и на вопросы отвечал односложно и невпопад.
В деревянном доме с резными колоннами его ждали. В камине ярко горел огонь, на столе лежали свежие математические журналы и две папки с датами: «1865» и «1880».
Рад снова вас видеть, коллега! радушно поднялся навстречу учителю хозяин. Как доехали? Надеюсь, местные дороги вас не очень обескуражили?
Ну что вы! Я так редко выбираюсь из города, а уж для Арона это путешествие было праздником! Как он вам показался? Способный мальчик, правда?