Ну так! Напади на меня и поцелуй! требовательным тоном пояснила Элеонора.
Эм э-э удивился я, но всё же, неуклюже приблизившись, чмокнул её в подставленные губы.
Нет, со вздохом произнесла она, не то. Или это ты должен делать неожиданно, или тут что-то ещё. Ну-ка, вруби поле антимагии.
Может, тебя ещё и связать? скептически поинтересовался я.
Может, и связать, после секундного раздумья вдруг согласилась магичка. Но потом.
Да уж кхе-кхе, кашлянул в кулак Сергей, до сего момента молча взиравший на начинающее попахивать идиотизмом действо. Это, пожалуй, без меня.
Элеонора нахмурилась, но поняв, видимо, что сейчас точно не время и не место для дальнейших экспериментов, буркнула: «Жди вечером», и унеслась телепортом по какой-то своей неотложно возникшей надобности.
И чего она так всполошилась? поинтересовался я у задумчиво разглядывающего место, где она только что была, Глушакова.
Ну ты же сам слышал, резерв на полпроцента подняло, ответил тот.
Так это мизер, удивился я.
Вот не скажи протянул Сергей. В этот мизер весь твой поместится, ещё и место останется.
Да ну? опешил я, прикинув, какая ж это прорва магии в завкафедры проклятий таится, если мой резерв всего на полпроцента от её тянет.
Ну да, подтвердил Глушаков. А такой резкий скачок это тем более из ряда вон. В обычных условиях у неё лет десять на такой прирост уйдет, а тут всего один поцелуй.
И вдруг он неожиданно и совершенно неприлично заржал.
Ты чего? спросил я.
Да так, отсмеявшись, ответил трудовик. Раньше было предположение, что девчонки твои через постель прогрессировать так стремительно стали, но подтвердить это никто не смог. Зато теперь совершенно точно установлено, что это получается через поцелуй. И я тут прикинул: а ведь у нас куча магов, и не только женского пола, которые ради увеличения резерва готовы почти на всё
А ну не смей! рявкнул я, сразу уловив, куда тот клонит. Ещё не хватало мне тут с мужиками в дёсны долбиться!
Да я-то могила, лыбясь во все свои тридцать два зуба, сказал Сергей. Ты, главное, Элеонору убеди, чтобы она про это открытие никому не проболталась. Иначе устанешь отбиваться. Впрочем, после недолгой паузы продолжил он, такими открытиями тут не делятся средневековье, что с него взять. Если только сам не расскажешь.
Я?! Да никогда в жизни! твёрдо заверил я товарища.
Одобрительно хлопнув меня по плечу, Глушаков прошёл к столику в центре чердака, за которым я обычно завтракал, и, присев на стул, жестом фокусника вынул из рукава запотевший пузырь водки.
Ну что, хитро посмотрел он на меня, давай за возвращение? Да и кольцо твоё обмыть не мешает.
Давай, плюхнулся я рядом, принимая от Сергея гранёный стакан.
Где-то через час
А где ведро-то? поинтересовался Глушаков, смачно зажевав бутерброд со шпротиной, долькой солёного огурца и чесночком.
На столе у нас было всё как надо: ржаной хлебушек, сало, нарезочка мясная, пара неведомо откуда выуженных салатов и вот эти самые шпроты. Где Сергей достал эту банку, да ещё и рижских, мне было неведомо, но, увидев её, я просто захлебнулся слюнями, и мы быстренько наделали бутербродов, успешно их теперь поглощая.
Да забрали как вещдок, фиг знает, когда отдадут теперь.
Нехорошо, резюмировал трудовик и, вытерев пальцы о рабочий халат, который я уже и не помню, как на нём оказался, добавил: Кстати, я тут тебе подгон один сделать хочу.
Что, джедайскую мегасаблю, плюс три к силе и пять к выносливости? по ассоциации со словом «подгон» скаламбурил я, но Глушаков только помотал головой, похоже, даже не поняв, о чём речь.
Нет. Я тут твою задумку доделал. Знаю, что ты сам хотел, но все эти события В общем, я всё сделал и как выпускную работу первого курса тебе зачёл. Принцип действия тебе объясню, но честно, Паш, скажу: это пока не твой уровень. Так что, считай, авансом он тебе пошёл.
Ты это о чём? несколько невнятно спросил я, активно работая челюстями.
И тут Сергей вытащил из-под полы халата самый настоящий автомат Калашникова.
Погоди-ка сказал я, принимая его и с удивлением узнавая своё собственное поделие, про которое уже успел прочно забыть. Что ты, говоришь, из него сделал?
Ну как что? Артефакт с возможностью стрельбы очередями и автоматически. С заклинанием огненного шара, только заточенным не на площадь поражения, а на пробивную способность, обыденно сообщил Сергей в промежутке между активным поглощением бутербродов.
Ахренеть, ответил я и, взявшись поудобнее, вознамерился было нажать на спуск, но Глушаков одним движением выдернул автомат-артефакт у меня из рук.
Во-первых, наставительно начал он, сейчас оружие не заряжено, а во-вторых, направлять его надо не на меня. Хотя бы в окно вон стреляй.
Ох, блин, извини, повинился я. Во мне шумело уже прилично алкоголя и я сгорал от нетерпения попробовать оружие в деле.
Накопитель Сергей разместил в прикладе, и на полном заряде можно было сделать выстрелов сто. Моего суточного резерва, как оказалось, хватало примерно на три полных магазина, и вскоре я с удовольствием гладил потеплевший от влитой сырой силы артефакт.