Не знаю, что там, в этом пузе, такого было, но рвануло знатно, окатив парня, застывшего от неожиданности статуей, с ног до головы какой-то бурой жижей. Отвратный запах выплеснувшихся потрохов долетел даже до нас, а Вигир, на шатающихся ногах отбежал на пару десятков метров в сторону, после чего упав на колени и сорвав шлем, бурно проблевался.
Ты знал, обвиняюще произнёс я, на что Глушаков кивнул, посмеиваясь, да поинтересовался риторически:
А ты думал, чего я им исключительно в голову или по конечностям мечу?
И зачем? сочувственно глядя на облепленного тошнотворной субстанцией парня, извергающего остатки еды, спросил я. Жёсткая какая-то шутка вышла.
Ну, он же хотел найти чего-нибудь, а у этих тварей как раз в животе и части доспехов, и бижутерия кой-какая попадаются.
В это время Вигир, бледный до синевы и вонючий, кое-как подполз к нам на карачках и полным внутренней боли взглядом посмотрев на нас, с трудом вопросил то же, что и я чуть ранее:
Зачем?!
А ты погляди, не став ничего объяснять, сказал ему Сергей, тыкая пальцем в сторону трупа с разорванным пузом. Видишь, блестит? У них в пузе всегда что-нибудь найти можно, даже оружие.
Повернувшись туда, парень бросил долгий, очень долгий взгляд на залитые жижей останки, и я буквально почувствовал нешуточной силы борьбу, развернувшуюся внутри молодого мага, прямо-таки эпическое противостояние добра со злом, в нашем случае представленными банальной жадностью и естественным чувством брезгливости.
Я, честно сказать, даже не знаю, что победило бы в моём случае больно уж отвратно всё это выглядело и пахло. Но я не он.
Судя по тому, что спустя минуту раздумий Вигир нетвёрдой походкой на четвереньках поковылял за таким маняще блестящим металлом, жадность всё-таки оказалась сильней.
Чем ближе он был, тем сильнее его валило с ног убойным амбре, но аватар упорно полз вперёд, поминутно содрогаясь в рвотных судорогах. Наперекор всему, едва не теряя сознание, но с поражающим даже Глушакова упорством продвигаясь к своей цели.
Наконец спустя два десятка минут, что показались нам вечностью, он дрожащей рукой зацепил оказавшийся при ближайшем рассмотрении кирасой кусок металла и потянул к нам.
Подтащив, парень дождался, когда одновременно удивлённый и восхищённый такой самоотверженностью трудовик опознает наложенные на доспех заклятья, и, оставив тот лежать подле, на заплетающихся руках пополз обратно.
Стой, ты куда? позвал я его, и он, повернув ко мне уже даже не белое, а какое-то землисто-зеленоватое лицо и посмотрев на меня глазами великомученика, ответил:
Туда. Там ещё есть.
В это время на двенадцатом уровне
Сложенная из тёмно-багряного камня стена неожиданно брызнула осколками, покрываясь радиальными трещинами. Затем ещё раз, страшно захрустев. Третий же удар обрушил её окончательно, и в образовавшийся проём шагнуло существо, давно и прочно забытое в мире людей, и только в самых охраняемых архивах можно было отыскать упоминания о нём.
Высушенное тело, покрытое обрывками бинтов и остатками вычурных доспехов, потянуло носом воздух, распахнуло замерцавшие зелёным глаза и прошипело на мёртвом уже несколько тысячелетий языке:
Иш ти хетрах!
Пожалуй, не нашлось бы словаря, с помощью которого было бы возможно сейчас перевести эту фразу, но если б таковой имелся, то перевод вселил бы в сердца услышавших тягучий страх, ведь эти три коротких слова означали буквально следующее: «Я иду, враг!» и не сулили ровно ничего хорошего тем, кто встанет у существа на пути.
Местных обитателей, злобных порождений демонических глубин, оно развеяло в пыль одним небрежным жестом, прихлопнув, словно тараканов. Проснувшиеся чувства безошибочно утверждали, что откуда-то вновь тянет таким знакомым запахом. Запахом магии врага, что заточил его здесь.
Вот только запирающая печать со временем ослабла, а путы рассыпались в пыль, оставив неизвестного, погрузившегося в сверхъестественный сон, просто спать, покуда что-нибудь не нарушит его покой.
И если в прошлый раз двое магов из большого мира не несли на себе печати старой империи, то теперь кольцо на пальце молодого инквизитора, такое же, как у тех, кто заточил существо здесь, буквально выдернуло то из сна, заставив вновь вспомнить и почувствовать всепоглощающую жажду мести.
Русло лавовой реки по мановению руки вильнуло в сторону, освобождая дорогу, а коридоры с треском и стоном принялись менять очертания, становясь частью гигантской ловушки.
Совершать прошлые ошибки, снова встречаясь с врагом лицом к лицу, оно не намеревалось. Тогда собственное высокомерие подвело его, и мощь, способная сдвинуть горы и отодвинуть моря, спасовала перед странной магией молодой расы. Однако теперь всё будет иначе. Теперь победителем станет он.
Воздух за спиной существа прорезало несколько пылающих магией зарядов, но ни они, ни буквально секунду спустя захлестнувшая его словно волной орда демонических созданий ничего не смогли сделать одному из древних хозяев этого мира.
Косой смерти он прошёлся по их телам, буквально выпивая жизнь и силу неизвестных ему существ. Силу чуждую, странную, не принадлежащую этому миру. Вот только он в своё время мог переварить и не такое.