Мириам зажала рот ладонью и испуганно посмотрела на моих спутников.
Повисла тишина. Я услышал собственный пульс. Сердце пропустило несколько тактов, а затем застучало с удвоенной скоростью.
Они услышали её
Я глядел на замершего Андрея. Глядел на перепуганную до смерти Аню, и всеми силами пытался понять лишь одно видят ли они её сейчас? Прочитав мои мысли, Мириам запахнула рубашку, потом медленно подняла ладонь и помахала из стороны в сторону. Ничего не произошло. Мои спутники смотрели сквозь девушку. Тогда Мириам осторожно и едва слышно произнесла:
Я здесь.
Помолчала немного, а затем повторила громче:
Я здесь!
Наваждение рассеялось. Больше мои товарищи не слышали голоса Мириам. Но сердце моё всё ещё бешено колотилось. Как и сердце Мэри.
Что это было? чуть дыша, пролепетала Аня.
Андрей пару секунд стоял молча, словно обдумывая что-то. Затем поднял платок с земли и повернулся к Лукониной.
Ты о чём? спросил он.
Слышал голос из озера?
Не было никакого голоса.
Что?! воскликнула Аня. Да я собственными ушами слышала, как кто-то сказал: «Сам крокодил»!
Андрей засмеялся. Довольно правдоподобно.
Тебе показалось, Анют.
Да ну? не поверила девушка. Тогда какого фига ты подпрыгнул?
Ты завизжала, вот и подпрыгнул, улыбаясь, ответил Воронцов.
А ты? Аня повернулась ко мне. Ты слышал?
Не понимаю, о чём ты.
Девушка смерила нас подозрительным взглядом, а затем осторожно села обратно. Крепко сжимая мою ладонь, она то и дело косилась в сторону берега.
Воронцов повторно промочил платок и вернулся к костру. Прикладывая мокрую ткань к раскрасневшемуся Аниному колену, парень на секунду заглянул в мои глаза, словно искал там ответ на терзающий его вопрос. Поймав взгляд Воронцова, я едва заметно опустил ресницы.
Что ж поёжился Андрей. Кажется, я обещал вам историю. Так слушайте
Воронцов вновь уселся на свой деревянный трон. Устроившись поудобнее, он бросил короткий взгляд на озеро, затем наклонился ближе к огню и начал рассказ, говоря причудливым витиеватым слогом
Странные вещи происходят в здешнем лесу. Каждый год слышно от отдыхающих, мол, место это нечисто и насквозь пропитано колдовством. Бывает, что кто-то, выйдя ночью из палатки, различит среди шелеста листьев и ветра отдалённые крики, что долетают с холмов на другом берегу. Кажется, будто там, за озером, происходят страшные вещи, будто доносится гул барабанов, будто смеются десятки женщин, заливаясь в животном хохоте. Они выкрикивают грязные, непристойные фразы, а затем вновь кричат все вместе и разом, но уже по-другому, возбужденно и страстно, будто отдаваясь неизвестному божеству, и порой среди этих откровенных криков и стонов вдруг ясно слышится козлиное блеянье, и топот копыт, и крики птиц, и нечеловеческие голоса, а в конце всегда раздаётся кошачье шипенье.
Всё это время на поляне, где до недавнего времени гудел праздник, было относительно тихо. Но стоило Воронцову начать свой рассказ, как где-то неподалёку, будто намеренно нагнетая и без того напряжённую обстановку, вновь застучали барабаны. Их размеренный рокот гулким эхом доносился до нашего слуха, и, сливаясь с ударами сердца, он становился всё быстрее и быстрее, словно неведомая сила поторапливала Андрея, не позволяя ни на секунду остановить рассказ.
А порой на той лысой опушке, куда не ведёт ни одна дорога, кто-то и вовсе видит огни костров. И в свете их пламени появляются белые силуэты девушек, что танцуют и купаются в озере, и тогда несчастный свидетель, перепуганный до смерти, вдруг замечает, что девушки эти насквозь прозрачны и сотканы все из утреннего тумана, и танцуют они, не касаясь ногами земли, а летают по воздуху, словно не имеют никакого веса, и порой, взявшись за руки, девушки слетают с опушки и оказываются над самой водой, после чего кружат над озером в призрачном колдовском хороводе. И тогда вода под их ногами вдруг начинает темнеть и, несмотря на отсутствие всякого ветра, заходится волнами, и волны бьются беспокойно о берег, а озеро, бывшее до сего спокойным, вдруг превращается в кипящее бурное море.
Голос Воронцова стал низким и мелодичным, а его хрипловатое звучание вызывало тревогу. Аня до боли сжала моё запястье. Придвинулась ближе.
Всё громче разносился над лесом бой барабанов.
Поговаривают, что всё началось в те времена, когда здешних мест ещё не коснулась поступь христианского мира. В те времена леса и озёра были священными, и местные жители поклонялись живущим в них духам. Каждое лето они устраивали великий праздник, приходившийся на самую короткую ночь в году, и тогда на берегу разжигались костры, и в них бросали разные травы, чей дым одурманивал голову. И в самый разгар праздника, когда опьянённые люди уже не видели разницы между реальным миром и сном, озеро вдруг закипало и из его недр выходило великое божество, знающее ответы на все вопросы, что могут терзать человека. И было оно огромным чёрным котом.
Стоило Андрею произнести эту фразу, как всё перевернулось внутри меня.
Воронцов продолжал:
Всё изменилось с приходом христиан. Несколько лет они жили мирно, пока однажды группа фанатиков не узнала о празднике, что происходит в здешних лесах. И тогда, объявив его дьявольским шабашем, они поклялись истребить язычников всех до единого, и в самый разгар праздника окружили поляну, устроив здесь бойню. По неизвестной причине на поляне в ту ночь гуляли одни лишь девушки, и поэтому некому было их защитить. Девиц окрестили ведьмами, после чего отловили всех до единой и предали смерти. Дым, исходивший от костров, застелил и без того затуманенное сознание фанатиков. Девушек насиловали, избивали, душили, выдирали им волосы, топили, накинув на шеи камни, протыкали вилами и рвали берёзами, а некоторых заживо сжигали на ими же разведённых кострах. И когда озеро потемнело и вспенилось от пролитой крови, палачи вдруг увидели, как из его пучины выходит гигантское чудище, напоминающее чёрную кошку. Испугавшись, фанатики бросились прочь, а те, кто из них оглядывался, видели, как от растерзанных девичьих тел отделяются белые силуэты, что скользят над озером, навсегда улетая на другой берег туда, к лысой опушке И с тех пор каждую купальскую ночь, когда переплетаются вода и огонь, можно услышать, как на другом берегу кричат девушки, убитые во время великого праздника. Их души навеки застыли в бесконечном гулянии, и теперь они каждый год танцуют на лысой горе, каждый год разжигают костры, и каждый год, когда приоткрываются призрачные завесы между мирами, случайный свидетель может увидеть истинный шабаш, что длится от заката и до рассвета на том другом на западном берегу