Парни переглянулись. Один из них, что был в чёрной толстовке, едва заметно указал второму на рюкзак за моей спиной.
Неа ответил смуглый. А чё? Какие проблемы?
Да ладно. Если не знаете, то не важно, махнул я рукой.
Да не, погоди, не стартуй. Ща поможем, если нужно. Ты ситуацию только обрисуй.
В сердце зазвенел колокольчик. Интуиция подсказывала, что ничего обрисовывать не надо. Надо валить. Я быстро понял, что зря подошёл к этой компании.
А ты сам откуда? спросил третий.
Из всей троицы он единственный был одет не в спортивные штаны, а в джинсы. Да и по виду этот светловолосый скорее напоминал обыкновенного студента, чем гопника. Я решил ответить:
Из Красноярска.
Смуглый присвистнул и как-то не очень хорошо усмехнулся.
Далековато, протянул он.
Не близко, ага, кивнул я. Ладно, парни, я пошёл. Сам разберусь.
Не-не-не! Тормози! Слышь?
Я беззвучно выматерился. Что ж за день такой.
Сколько время, слышь?
Я посмотрел на часы.
Без двадцати пять.
Пиздатое время.
Ну да неплохое, растерялся я.
Смуглый подошёл ближе.
Это, слушай Давай.
Что «давай»?
Котлы снимай.
Чего?
Котлы, говорю, давай сюда.
Мне определенно это снилось. Такого просто не бывает в настоящей жизни. Чтобы всё так быстро полетело к чертям Я даже проверил реальность. Зажал пальцами нос и вдохнул.
Ну чё ты сопли трёшь? Давай по-быстрому.
Вдох не удался. Я понял, что дела действительно плохи. Смуглый стоял на полусогнутых, вполоборота ко мне. Я знал: если он решит ударить, я просто не успею увернуться. Но отступать было некуда. Третий, в чёрной толстовке, уже обошёл сзади.
Я никогда не был уличным бойцом. За всю жизнь дрался от силы раз пять так, по мелочи. И в драке против трёх гопников у меня не было шансов. Тем не менее, часы снимать я не собирался. Они слишком многое для меня значили
Ну шустрее давай!
Нет.
Чё сказал? рыпнулся смуглый.
Не сниму.
Чё смелый?
Я промолчал. Сзади грубо толкнули.
Ты чё тишину поймал, когда с тобой базарят, а? Ты слышь? вновь толчок. Ты тупой что ли?
Пошёл на хуй, не выдержал я.
Смуглый ударил молниеносно, вложив в удар весь свой вес. Сначала я не почувствовал боли. В ушах громко зашумело, а перед глазами закружились мушки. После второго удара, прилетевшего откуда-то сзади, начал судорожно хватать ртом воздух. Казалось, будто что-то лопнуло у меня в голове. Из носа фонтаном хлынула кровь.
Сквозь звон в ушах донёсся голос смуглого:
Че, сука, ещё? Смелый нашёлся?
Тот, что в джинсах, подошёл ближе и приобнял меня за плечо. Приятельским тоном он произнёс:
Давай, братишка, не наглей. Снимай часы, и разойдёмся.
Ты тоже на хуй иди, ответил я.
Этот бил слабее. Но точнее. Кулак прилетел снизу прямиком в солнечное сплетение. Я задохнулся от боли. В следующую секунду кто-то срубил меня, пнув по больной ноге. Я потерял равновесие. Оказался лицом на асфальте. Тут же посыпались удары со всех сторон.
Всё происходило, словно в тумане. Я сжался в комок, прикрыв голову и живот. Пинали сильно и много. Кто-то едва не сломал мне пальцы, с размаху ударив в ладони: видимо, целился в лицо. Пару раз попали точно по почкам; мне показалось, что они едва не лопнули.
Изредка я замечал прохожих. Они торопились пройти мимо и старались не смотреть в мою сторону.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем избиение прекратилось.
Ну чё, сука? Хватит тебе?
Хватит
Снимай котлы.
Лежа на мокром асфальте, я сплюнул кровью перед собой. Попытался встать, но не смог по всему телу пульсировала тупая ноющая боль.
Не дёргайся, братишка. Снимай часы, и мы тебя не тронем больше.
Не сниму сказал я чуть слышно.
Смуглый пнул меня в живот.
Чё ты мямлишь, сука?!
Они от отца.
Да поебать вообще. Давай сюда!
Пошёл
Смуглый прыгнул сверху, втоптав меня ногами в тротуар. Он орал на всю улицу, пинал в живот, харкал сверху, матерился и снова пинал. Больше всего на свете я жалел, что не могу встать, чтобы врезать ему в ответ. Как же мне хотелось взять железную арматуру и переломать ноги этому ублюдку, чтобы он никогда больше не смог ходить.
Куда там Я от его пинков-то защищался с трудом. Пару раз кроссовок проскочил между ладоней и угодил в лицо. Я захлебывался собственной кровью и ничего не видел из-за тёмной пелены, застелившей глаза.
Кто-то схватил за волосы и приподнял над землей. Затем ударил головой об асфальт. Не сильно. Но этого хватило, чтобы я выключился на несколько секунд.
Когда я пришёл в себя, двое уже меня держали, прижав лицом к стене. Третий заломил левую руку за спину. Он снимал часы.
Нет
Да не дёргайся ты, сука!
Слышь, Мамай, трубку тоже у него забирай. А то сильно дерзкий.
Ща.
На телефон мне было плевать. Единственное, что я не мог отдать этим выродкам, так это часы. Отец подарил их мне в мой шестнадцатый день рождения. За пару дней до того самого задержания.
Я дёрнулся, пытаясь вырваться, но тут же вскрикнул от боли. Заломленная рука едва не хрустнула. Часы с меня всё-таки сняли.
Не помню, как я вновь оказался на земле. Я увидел, как смуглый убирает отцовские «Casio» себе в карман, и меня захлестнула волна безысходного гнева.
Верни! что есть сил закричал я. Верни часы, сука!