А давай, поддержал я, тем более и повод есть. Успех не успех, если не приправить его вином.
Нет, ты определено сечёшь фишку! Аня заговорщицки мне подмигнула и подтолкнула плечом.
Болтая о разных пустяках, мы прошли сквозь аллею многолетних елей. Поплутав немного по узким тропинкам, вышли из парка и уткнулись в пятиэтажку, где расположился супермаркет.
Пока Аня ходила между продуктовыми прилавками, я направился в сторону винных стеллажей. Мои финансы не позволяли развернуться на широкую ногу, поэтому недолго думая, схватил бутылку знакомой грузинской марки и пошёл обратно. Пытаясь найти подругу среди посетителей, окинул взглядом толпу.
Моё внимание привлекла пара пенсионеров. Сгорбленная старушка еле-еле плелась вдоль прилавков, внимательно рассматривала ценники и без остановки что-то ворчала своему мужу. Старик с усталым видом кивал каждому её слову и послушно шёл следом. Хоть он и выглядел моложе супруги, тоска, застывшая в его глазах, старила сильнее, чем седина и дряблая кожа.
Пока Аня ходила между продуктовыми прилавками, я направился в сторону винных стеллажей. Мои финансы не позволяли развернуться на широкую ногу, поэтому недолго думая, схватил бутылку знакомой грузинской марки и пошёл обратно. Пытаясь найти подругу среди посетителей, окинул взглядом толпу.
Моё внимание привлекла пара пенсионеров. Сгорбленная старушка еле-еле плелась вдоль прилавков, внимательно рассматривала ценники и без остановки что-то ворчала своему мужу. Старик с усталым видом кивал каждому её слову и послушно шёл следом. Хоть он и выглядел моложе супруги, тоска, застывшая в его глазах, старила сильнее, чем седина и дряблая кожа.
Сзади меня похлопали по плечу.
Чего замер, приятель?
Я повернулся и увидел Аню. В её руках была коробка пиццы, пакет яблок и бутылка молока.
Давай помогу, сказал я, перехватывая продукты.
Спасибо. О, хорошее вино, молодец! Пойдём на кассы?
Пойдём.
Ещё раз взглянул в сторону пожилой пары. Старик поймал мой взгляд и усмехнулся краешками губ, кивнув на жену. Я натянуто улыбнулся в ответ.
На душе ни с того ни с сего сделалось паршиво. Не знаю почему, но мне было жаль этого старика; он напоминал больного подбитого пса, что, склонив голову, покорно плетётся вслед за недовольной хозяйкой. Старуха ворчала, толкала мужа в бок, а он только кивал снова и снова, соглашаясь с каждым упрёком. Чем дольше я смотрел на эту картину, тем тоскливее становилось. Я даже не заметил, в какой момент сочувствие вдруг обернулось против меня же, превратившись в угнетающую волну уныния. Уже не думая о старике, я представлял, как сам, будучи старым и больным, иду по городским улицам, хромая и опираясь на трость, и вызываю лишь жалость в глазах окружающих.
Серые мысли мной завладели, и всю обратную дорогу до офиса я был молчалив и угрюм.
Аня кинула продукты на стол и повесила плащ у входа. Заметив перемену в моём настроении, она взяла со стола лист бумаги, скомкала и кинула им в меня.
Приём, депрессура! пощёлкала она пальцами. Вас вызывает жизнь! Как слышите?
Извини, я задумался.
Да ну? Правда, что ли? А мне показалось, ты там в магазине пилюльку безысходности выпил, пока я не видела. Не грусти, лучше открывай пиццу. Да, кстати, будь добр, подай мне катану. Хотя нет, сиди! Ну тебя на фиг, ещё харакири сделаешь, а мне потом полы отмывать.
Сталь с тугим свистом разрезала воздух. Отложив ножны в сторону, Аня вытянула меч перед собой.
Отцвела в садах священная сакура, нараспев произнесла она. Серые тучи гору Фудзи закрыли. В бездонном море печали утонул самурай Юрико.
Ань, зачем тебе катана? Ты языком порезать можешь.
Могу, кивнула девушка, но это будет неэстетично.
Парой ловких взмахов Аня поделила пиццу на аккуратные треугольные куски, протёрла лезвие тряпочкой и убрала меч обратно на подоконник.
Чего случилось-то? спросила она, доставая из шкафа кальян.
Да не парься, я просто слегка загрузился.
Это и ёжику понятно. А причины?
Видела старичка в магазине?
Который тебе улыбнулся? Ага, и что дальше?
Она залила молоко в стеклянную колбу кальяна и прикрутила верхнюю часть. Затем развернула табак, выложив его на чашку. Я отрешенно наблюдал за всеми этими манипуляциями и параллельно делился собственными мыслями:
Заметила, как он выглядел? Такой угнетенный, подавленный Нет даже не так. Он был, словно какое бы слово подобрать Наверное, потерянный что ли.
И ты решил впасть в депрессию? Слушай, так ты сходи в районную поликлинику, чтоб уж наверняка. Там таких потерянных и угнетённых целые резервации. О, знаю-знаю! Ты там к терапевту попробуй без очереди пройти. Зуб даю, ты такого угнетения нигде больше не прочувствуешь.
Да нет, Ань. Ты не поняла
Ну так ты говори. Я слушаю.
Девушка зажгла керосиновую горелку и поднесла щипцы с углём к открытому огню.
Дело ведь не в этом конкретном старике, продолжил я. Ты правильно говоришь: таких, как он миллионы. И даже не обязательно, чтобы человек старым был. Тут другое Вот ты, когда в общественном транспорте едешь, замечаешь, как у людей уголки губ опущены?
Чего? нахмурилась Аня.
Ну, уголки. Вот когда человек улыбается, у него уголки рта приподняты. А когда грустит наоборот. А в автобусе или трамвае почти у каждого они опущены. И самое страшное, что это уже их нормальное состояние, понимаешь? И ведь на первый взгляд вроде и не скажешь, что с человеком что-то не так. А потом в глаза ему посмотришь А там пустота! Как будто всю радость и счастье из человека выпили.