Слышали, господин судья? Эрмольд вновь взялся за меч. Может, лучше мне отрезать его грязный язык, пока наши уши не опухли от оскорблений?
Эй, вы! Сдвинув брови, судья строго взглянул на пленников. Мы так и поступим, если вы будете мешать суду.
Но
Молчать! Будете говорить, когда спросят.
А нас спросят? хмыкнув, осведомился Родион.
Если будет на то нужда! выспренно ответствовал тунгин.
Подобной нужды пока, похоже, не возникало: вопросы задавались лишь с целью «утопить» обвиняемых. Впрочем, этот балаган не затянулся надолго. Взглянув на тень дуба, служившую тут часовой стрелкой, судья прервал обсуждение и откашлялся:
Дело мне представляется ясным, как и его решение. Подлые убийцы должны понести строгое, но справедливое наказание по нашим законам, ибо своих у них нет.
Как это нет?! снова было закричал Истр, но тут же умолк: по знаку судьи воин ударил его кулаком в печень.
Подросток скривился от боли и застонал.
Итак Именем славного народа готов и Этцеля рэкса
«Этцель рэкс» значит «король Аттила», понял Родион. Надо же, какой интересный спектакль! Эти странные люди на самом деле собираются кого-то казнить?
Приговариваются к смерти путем сварения заживо в котле! наконец провозгласил судья.
Напряженная тишина повисла над поселением площадью, длинными домами под дерновыми крышами, каменной высокой стеной, садами и пашнями.
Да, это гуннский способ казни, подтвердил тунгин. Именно ее и следует применять к чужакам.
Верно! обрадованно закричал Эрмольд. Так этим собакам и надо!
Да, все по закону, важно закивали помощники. Все верно. На какое же время назначим казнь, господин судья?
Полагаю, неплохо будет приурочить ее к какому-нибудь празднику, скажем ко дню урожая. Думаю, никто не против?
Я против, если позволите! Расталкивая собравшихся, к дубу протиснулся высокий мужчина лет сорока, с бритым худым лицом и стриженными в кружок волосами. Извините, мои господа, я опоздал. Он поклонился. Спешил как мог, но
Отец Ингравд пронеслось в толпе. Отче
Родион с интересом взглянул на вновь прибывшего это еще кто? Священник, что ли? Так они, выходит, христиане? Что же тогда церкви не видно?
Прошу простить мой плащ в пыли, а одежда мокра от пота, отец Ингравд улыбнулся. Наших погибших детей не вернуть, но я уверен, их светлые души на небесах. Однако не вижу причин казнить этих антов. Месть удел поганых язычников.
Да что ты такое говоришь!
Судья прав! Казнить, казнить их!
Толпа зашумела: священника никто не спешил поддержать, и ухмыляющийся тунгин хорошо это понимал.
Так что ты нам предлагаешь, уважаемый отец Ингравд?
Предлагаю сохранить им жизнь
Толпа зашумела еще более возмущенно, молодежь засвистела, кто-то даже запустил в святого отца камнем, правда, не попал. Не очень-то они почитают служителей церкви! Может, крещены недавно?
И использовать их для уплаты налога. Налога кровью. Эти двое, похоже, умелые воины. И, клянусь Господом и сыном Его Иисусом
Верно! Он верно говорит! Заплатить ими налог!
Тем самым мы убережем от гуннского рабства двух наших юношей, разве это плохо?
Хм, покачал головой тунгин. Я смотрю, не очень-то ты почитаешь Этцеля рэкса, святой отец. А мы ведь его данники, не забывай. Кстати, еще не известно, как бы все сложилось, если бы гуннам не помогли подлые анты!
Ну, это давняя история. Относительно же смертной казни епископ наш и учитель Ульфила говорил
Что говорил «епископ и учитель Ульфила», дослушать не удалось тунгин снова махнул рукой, раздалось несколько ударов в медный таз или бубен, и все умолкли.
Да, эти подлые анты достойны смерти, с неожиданной звучностью промолвил судья. Но и предложение святого отца заслуживает внимания. А потому я властью своей выношу вопрос на ваш суд, люди! Как в древние времена великих героев, вопрошаю: кто за то, чтобы предать пленных смерти, соберитесь слева от этого дуба, а предпочитающие отдать их в счет налога выстройтесь справа.
Родион восхищенно присвистнул: а судья вовсе не дурак, хоть и производил на первых порах впечатление чокнутого фанатика.
Народ одобрительно загудел и живо пришел в движение, расходясь на две группы.
Пленники с волнением наблюдали. На суде присутствовали только мужчины, и толпа разделилась примерно поровну. Противники казни выглядели победнее, а стоявшие с другой стороны от дуба начали их переманивать хватать за руки, обнимать за плечи, что-то шептать, и в итоге большинство проголосовало за казнь.
Ну и электорат у них тут, Родион презрительно сплюнул. Впрочем, у нас в России не лучше: голосуют сердцем, или задницей, или печенкой, но только не головой.
Слава Господу, сыну Его Иисусу Христу и Тунгин покосился на святого отца и уже куда тише добавил: Нашим древним богам. Вот мы наконец-то разобрались с этим делом, решив его по справедливости и закону.
Собаки! ругался у столба Истр. Разве ж это справедливый суд? Где ж тут законность-то?
А ты, дружок, на что-то иное рассчитывал? Родион усмехнулся. Скорей бы кончился этот дурацкий спектакль.
Дюжие парни отвязали пленников от столбов и потащили обратно в яму. Родион пару раз чихнул от поднятой ими желтовато-серой пыли, конвоиры тоже чихали и ругались.