— Пожалуй, я просто потребую, чтобы все наши парады устраивались в честь твоей прекрасной супруги, раз это способствует их блистательному проведению.
У Тайрона отлегло от сердца, и он ответил, лихо отсалютовав царю:
— Благодарю за честь, государь.
— Наверное, пришло время обсудить твое последнее прошение. Как только освободишься, прошу ко мне.
Тайрон на мгновение опустил глаза — ему вдруг стало до боли неловко за то, что он позволил тогда раздражению овладеть своим разумом. Но тут же он распрямил плечи и посмотрел в глаза царю:
— Вы видите меня насквозь, ваше величество. Я буду крайне признателен, если вы простите мою дерзость и забудете эту злосчастную просьбу.
— Вот и славно, — ответил Михаил, весело улыбаясь. — И то сказать, кажется, я еще не видел человека счастливее тебя. Но ведь я говорил, что сердце твое смягчится.
— Сердце мое с самого начала знало истину, ваше величество, — решился заметить Тайрон. — Лишь мой ум вводил меня в заблуждение.
Глава 17
Обычно Тайрон каждое утро вставал перед восходом солнца, но в ту субботу, когда Зинаида неслышно выскользнула из покоев и спустилась вниз, он даже не пошевелился. Лишь через пару часов полковник очнулся от грез и, увидев сквозь ресницы, что кровать рядом с ним пуста, быстро открыл глаза. Зинаида сидела на стуле у окошка. С минуту он просто любовался ею, вспоминая, какие страсти обуревали их в ту ночь. Теперь она выглядела трогательно невинной и скромной: штопала дыру на его штанах, порванных во время учений. А ведь в течение этой чувственной ночи она заставляла его дрожать от страсти! Будучи вновь допущенной к обрядам любви, Зинаида отвечала на его ласки пылко, с готовностью и изобретательно. Полковник был совершенно очарован своей молодой женой.
— С добрым утром, — проговорил он и улыбнулся.
Веселый взор Зинаиды с удовольствием скользнул по обнаженному торсу Тайрона и остановился на его глазах.
— С добрым утром, сэр. Как спалось?
Он провел пальцами по волосам, удивляясь тому, что так поздно проснулся.
— Вот уж не думал, что смогу так проспать. Вы меня здорово измучили, мадам, — поддразнил он жену.
— Странно. Кажется, один или два раза вы будили меня сами, — усмехнулась Зинаида. Отложив в сторону заштопанные штаны, она поднялась. На Тайрона накатила волна восхитительных ощущений. Выходя в переднюю, Зинаида добавила: — Я сейчас. Только предупрежу Эли, что ты уже проснулся. Пусть велит Дуняше приготовить завтрак. Где будем завтракать — здесь или спустишься вниз?
Тайрон медленно выдохнул. Даже после такой бурной ночи он все еще жаждал продолжения. Почесав щетину на подбородке, он прошел в гардеробную:
— Если Эли не трудно, я бы позавтракал здесь.
— Да она только и мечтает угодить тебе, Тай, — заверила Зинаида, останавливаясь у двери. — Твое желание для нее закон.
— А как насчет ее госпожи? — спросил он, оглянувшись на жену, которая со смехом покачала головой.
— Если бы я только намекнула тебе на это, мой дорогой супруг, то ты, не дай Бог, отыгрался бы за все нанесенные прежде обиды. С моей стороны было бы неразумно рассказывать, как начинает биться мое сердце от малейшего твоего прикосновения. Ведь еще недавно я была уверена, что ты меня ненавидишь.
— Разве эти две последние ночи я не был самым внимательным и любящим мужем?
— О да, — согласилась Зинаида, и голос ее дрогнул. — Настолько внимательным, что я мечтаю о продолжении.
— Тогда посылайте-ка поскорее за завтраком, мадам. Мне нужно подкрепиться, если вы хотите, чтобы я оставался с вами и весь день занимался любовью.
— К вашим услугам, сударь. — Смех ее зазвенел уже из-за двери.
Тайрон усмехнулся и пошел умываться. Обвязав бедра полотенцем, он принялся за утренний туалет.