И что же меня никто не предупредил?.. усмехнулся я. Давно бы я в Москве жил под полным вашим присмотром. А за какие, кстати, заслуги мне дана шестая категория?
Вот это и непонятно. Категорию вам поставили Радян и Соломаткин, бывший заместитель начальника отдела кадров ГРУ. Радян возглавлял тогда медицинскую комиссию как главный врач центра и одновременно давал заключение как эксперт-психиатр о вашей возможной «саморасконсервации»[18]. Документально все обосновал. Соломаткин поставил все подписи со ссылками на номера документов. Сами документы были впоследствии уничтожены. Акты на списание существуют. Придраться не к чему. Но и спросить не у кого почему вы с Пулатовым получили шестую категорию...
А Соломаткин?
Соломаткин, к сожалению, вскоре после этого погиб в автомобильной катастрофе.
Имелись серьезные основания для его гибели?
Нет. Там все чисто. Он слишком много знал. Проверка была качественная. По полной программе. Заключение комиссии сам перестарался, на скорости задремал за рулем и не вписался в поворот. Есть, правда, один настораживающий факт. Соломаткин разбился, когда возвращался с дачи Радяна, с которым дружил.
Но кто-то еще должен знать... Исполнитель документа?
А как мы найдем его? Фамилия и подпись исполнителя ставится на обороте. Самого документа нет. Прикажете опрашивать всех сотрудников о всех документах, которые они в тот год готовили?
Но нас-то должны были предупредить об этом.
Должны были. Но не предупредили. У нас в чиновничьих кругах это распространенное, к сожалению, явление. О своих льготах человек узнает слишком поздно.
Из скромности я не сказал, что меня льготы тоже слегка волнуют. Не так чтобы очень хочется в Москве жить, но возможность выбора манит, как пряник.
Мы внимательно изучили весь ваш послужной список. Советовались. Ну, предположим, за операции в Европе вам можно было бы дать четвертую категорию. Если учесть информацию, которая не включается в архивные отчеты, допускаю, что можно было бы и пятую дать. Но откуда шестая?
И вдруг меня кольнула мысль.
Значит, заслужил... сказал я и откинулся на спинку стула.
Я сам толком не понял еще, какую игру я затеял.
Язык опередил развитие мысли. Однако откуда-то вдруг появилась уверенность, что в данном случае я обязан работать «автономно», без полковника.
Не понял моей игры и полковник. Но оторопел. И только через минуту принял позу, свойственную хоккейному болельщику, застывшему перед телевизором с вытянутой шеей.
Что вы хотите этим сказать?
Вы можете предположить, что к части документов, даже не уничтоженных, вас просто не допустят?
Естественно.
Вот вас и не допускают...
Но вы думаете, что шестая категория была присвоена правильно?
Я могу так предположить, исходя из сказанного вами о праве на присвоение категории. Полной уверенности у меня нет, потому что, как я догадываюсь, это достаточно субъективный вопрос. Но, повторяю, предположить могу.
Но тогда документы мне могли бы просто назвать в перечне.
Какие можно было назвать, те были названы в перечне. А потом уничтожены. И акт на уничтожение, как вы сами сказали, в полном порядке. В чем же проблема? Из-за чего беспокоиться?
Но тогда выходит, что моя версия...
Красивая история о том, что я и капитан Пулатов имеем какое-то отношение к документам Радяна...
Да... Выходит, эта версия не имеет под собой оснований?
Выходит так. По крайней мере, мне так кажется. Полковник совсем потерял былую уверенность.
Может быть, мы не будем торопиться... Подумаем вместе... Поищем варианты... Ведь ФСБ не станет просто так интересоваться человеком и затевать из-за простого офицера сложную и рискованную игру.
Давайте попробуем.
Если я откажусь, он начнет копать дальше. И неизвестно, что может выкопать. Лучше сделать вид, что мы плодотворно сотрудничаем.
Полковник встал, давая понять, что разговор пока подошел к концу. Лицо его образцово выразило уныние, пересекающий красивые черты шрам побледнел.
Я провожу вас. Вам надо отдохнуть, потом мы посоветуемся с врачом-психотерапевтом... Кстати, простого терапевта вам прислать?
Не надо. А зачем психотерапевт?
Мы посоветуемся и придем вместе с вами к какому-то выводу.
Договорились. Кстати, товарищ полковник, можно вам вопрос задать?
Пожалуйста.
Фамилия ваша меня смутила. Вы никогда киллером стать не мечтали?
Он засмеялся. Нет, зря я так. Мужик Юрий Петрович неплохой. Понимает шутки...
Фамилия ваша меня смутила. Вы никогда киллером стать не мечтали?
Он засмеялся. Нет, зря я так. Мужик Юрий Петрович неплохой. Понимает шутки...
3
Сначала приступ болезни, потом ночь, проведенная в подвале Труповоза, потом ночь в поезде, потом целый день работы, потом второй приступ, потом ночь в самолете, куда меня с подачи Тани загрузили в бессознательном состоянии скорее всего сотрудники разведцентра округа во главе с полковником Бастриковым. И еще такой тяжелый разговор с полковником Мочиловым. Все это вымотало меня основательно. Так основательно, что я стал опасаться, как бы новый приступ на навалился.
Комнатку мне отвели стандартную, напоминающую гостиничный номер. Много раз я в таких комнатках отдыхал и знаю, что в стены здесь вмонтированы микрофоны, а в какие-то несуразные лепные украшения под потолком «глазки» видеокамер.