Положив себе в тарелку яйца всмятку и бекон, Мадди подошла к столу и села по правую руку от графа. Лакей тут же налил ей в чашку дымящийся чай. Мадди добавила немного сливок и размешала серебряной ложечкой. А Гилмор продолжал читать газету, как будто ее и не было рядом.
Мадди намазала маслом кусочек поджаренного хлеба и, собравшись с духом, проговорила:
Раут у леди Милфорд имел большой успех, не так ли? Похоже, мы все хорошо повеселились.
Граф взглянул на нее поверх газеты и проворчал:
Вчера вы вели себя вполне приемлемо. Вы это хотели от меня услышать? Считайте, что услышали.
Мадди тихонько вздохнула. И это все? Ему больше нечего ей сказать? И вообще, она вовсе не напрашивалась на комплимент.
Я думала о леди Эмили, продолжала Мадди. Она танцевала с разными молодыми джентльменами. Похоже, ей особенно понравился лорд Теодор Лэнгли.
Мадди тотчас пожалела, что произнесла это имя, хотя Гилмор всего лишь пробурчал что-то и уткнулся в свою газету. Лорд Тео был ее кузеном, и не стоило выделять его среди других, чтобы никто не догадался об их связи и не заметил фамильное сходство. Кроме того, лорд Данем запретил брату ухаживать за Эмили.
«Хутон никогда не позволит внуку иметь связь с семьей, запятнавшей свою родословную кровью простолюдинов».
Она откусила яйцо и не почувствовала его вкуса. Тогда, на балу, бестактное замечание Данема вызвало у нее вспышку ярости. Она едва сдержалась, чтобы не выпалить ему в лицо, что в ее жилах течет такая же голубая кровь, как и у него.
«Хутон никогда не позволит внуку иметь связь с семьей, запятнавшей свою родословную кровью простолюдинов».
Она откусила яйцо и не почувствовала его вкуса. Тогда, на балу, бестактное замечание Данема вызвало у нее вспышку ярости. Она едва сдержалась, чтобы не выпалить ему в лицо, что в ее жилах течет такая же голубая кровь, как и у него.
Но для этого откровения еще не настало время. Она ждала момента, когда встретится лицом к лицу с их общим дедом герцогом Хутоном. Возможно, на балу, который он будет давать в мае.
Тут Гилмор сложил газету и положил ее на стол рядом с пустой тарелкой. После чего устремил на нее пронзительный взгляд своих темных глаз и вдруг спросил:
Кто ваши люди?
У Мадди громко застучало сердце. Прежде чем ответить, она намазала на тост джем из крыжовника.
Мои люди?..
Ну, родственники, родные, уточнил граф с раздражением. Кто научил вас грамотно говорить? Вы не могли обучиться этому за короткий срок пребывания в моем доме.
Ох!.. Теперь она ощутила себя в своей стихии. Видите ли, я актриса, и мои родители тоже были актерами. Я выросла в театре и с раннего возраста копировала различные варианты произношения для исполнения разных ролей. Это было необходимо для моей работы.
Под пристальным взглядом Гилмора Мадди почувствовала себя не в своей тарелке. Было трудно не отводить глаз и изображать развязность.
Граф промокнул губы полотняной салфеткой и изрек:
Полагаю, это в театре вы научились пользоваться косметикой.
Да, а что?
Эмили вчера накрасила лицо. Моя мать никогда бы этого не одобрила. Никто из слуг не осмелился бы ослушаться ее. И София отрицала свою причастность. Остаетесь только вы, Мадлен.
Мадди стиснула вилку, так что витая ручка врезалась ей в пальцы. Суровый взгляд графа испугал ее. Его лицо было испещрено такими же оспинами, как и лицо его дочери. И эта болезнь унесла жизнь его старшего сына Как можно злиться из-за того, что она, Мадди, улучшила внешность девушки?
Мадди не собиралась извиняться за то, что помогла бедняжке.
Да, я применила немного пудры и краски, чтобы сделать шрамы менее заметными. Вы не должны ее ругать. Это целиком моя вина. Видите ли, я умею быть очень настойчивой и убедительной!
Я никого не виню, проворчал граф. Моя дочь выглядела исключительно красивой прошлым вечером. Похоже, я должен поблагодарить за это вас.
Гилмор поднялся из-за стола, отодвинув свой стул. Мадди же уставилась на него в изумлении. Прежде чем она успела что-либо ответить, он быстро исчез за дверью столовой.
Глава 16
Два часа спустя Мадди все еще размышляла об этом разговоре. «Граф Гилмор все же не лишен человечности», подумала она. В этот момент в залитую утренним светом комнату вошел его сын.
При появлении высокого и широкоплечего Нейтана в просторной гостиной комната сразу стала казаться меньше. Светло-коричневый сюртук оттенял золотистые искорки в его глазах, а телесного цвета бриджи и высокие черные сапоги подчеркивали длину его ног. Мадди тотчас почувствовала влечение к мужу, и было трудно поверить, что всего месяц назад она не подозревала о его существовании.
Когда он открыл рот, чтобы заговорить, Мадлен приложила палец к губам и бросила многозначительный взгляд на леди Гилмор, дремавшую в кресле напротив.
Подбородок старой графини опустился на грудь ее сизо-серого платья. Глаза на морщинистом лице были закрыты, и слышалось ее тихое похрапывание. Она заснула минут десять назад, и Мадди не хотелось ее тревожить.
Осторожно закрыв книгу, лежавшую у нее на коленях, Мадди отложила ее в сторону, поднялась с кушетки и на цыпочках подошла к двери, где стоял Нейтан. Взяв мужа за руку, она повела его по коридору в переднюю часть дома.