Роули раздался за спиной Нейта мужской голос. У тебя всегда были красивые женщины. На этот раз я вижу скандальную Мадлен Суонн.
К ним подошел Данем с бокалом в руке. В черном сюртуке, с рубиновой заколкой в галстуке и аккуратно зачесанными назад волосами, он выглядел весьма элегантно. Легкая ухмылка, игравшая на его губах, свидетельствовала о раздражении, вызванном проигрышем на аукционе.
Обвивая рукой талию Мадлен, Нейт с угрозой в голосе проговорил:
Данем, будь любезен обращаться к моей жене как к леди Роули. Дорогая, это пользующийся дурной славой лорд Данем.
Как поживаете, милорд? поздоровалась Мадди.
Она продолжала улыбаться, но теперь уже с натянутой вежливостью. И она не протянула руки, чего требовал этикет, и не сделала книксен. Более того, смотрела на Данема с некоторой опаской. И Нейт задумался, не ошибся ли он в своем суждении относительно ее интереса к нему. Между ними скорее чувствовалась скрытая неприязнь. Но почему же она тогда пригласила его участвовать в аукционе? Может, ее привлекало его высокое положение? Причина, какой бы она ни была, вызывала у Нейта беспокойство.
Это не Тео ли пошел только что с твоей сестрой? Данем махнул в сторону танц-паркета. Боюсь, ничего из этого не выйдет.
Ничего не выйдет? холодно переспросил Нейт.
Да, именно так. Не хочу тебя огорчать, но моему брату не разрешат за ней ухаживать. Хутон никогда не позволит внуку иметь связь с семьей, запятнавшей свою родословную кровью простолюдинов.
Невольно сжав кулаки, Нейт процедил:
Если собираешься оскорблять мою жену, давай урегулируем вопрос на боксерском ринге. Назови время и место.
Водянисто-голубые глаза Данема слегка расширились.
Кулачный бой? усмехнулся он. Это всегда был твой способ разрешать споры, не мой. Я только прошу тебя предупредить сестру, чтобы не ожидала, что Тео начнет к ней наведываться.
С этими словами Данем скрылся в толпе гостей. «Презренный трус!» мысленно воскликнул Нейт. Ох, с каким удовольствием всадил бы он кулак в эту гнусную физиономию. Неужели когда-то они были дружками, вместе пили, играли в азартные игры, кутили? Должно быть, он был не в своем уме, когда водился с этим мерзавцем.
Нейт взглянул на побледневшую Мадлен. Та молчала, стиснув зубы, и, казалось, не могла вымолвить ни слова.
Нейт понял, что надо хоть как-то успокоить жену.
Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить это, прошептал он, сжимая ее руку. Я сделаю все, чтобы Данем никогда больше не приближался к тебе.
Мадди вскинула подбородок и пристально посмотрела на мужа. Ее голубые глаза сверкали гневом.
Не нужно нянчиться со мной. Я в состоянии сама за себя постоять. А теперь, если позволите, милорд, я вернусь к леди Гилмор.
Опешив, Нейт с изумлением смотрел ей вслед. А она, несравненная, гордо прошествовала по залу и села рядом с его бабушкой. Хм а ведь он ошибался, думая, что Мадлен расстроилась. Нет, она разъярилась. И не он ли был виновником? Но что же такого он сделал? Только попытался ее успокоить, вот и все.
Впрочем, нет, она разозлилась на Данема. Ведь тот ее унизил, обозвав «простолюдинкой». Хотя
Какой бы ни была причина ее гнева, Нейт решил не спускать с жены глаз. И не только сегодня, но и в ближайшие дни. Что-то было между Данемом и Мадлен, что-то не поддающееся объяснению.
И он намеревался выяснить, что именно.
На другой день, в девять утра, когда Мадди вошла в столовую, граф Гилмор сидел во главе стола в одиночестве.
Мадди остановилась ей вдруг захотелось тихонько исчезнуть. И она вполне могла бы это сделать, так как граф читал газету и не видел ее. Но почему он находился здесь в такой час? Граф ведь обычно завтракал ровно в восемь. А к девяти исчезал в библиотеке. Мадди уже это усвоила ей хотелось как можно реже с ним сталкиваться. Что ж, вероятно, позднее возвращение с бала заставило его изменить своей привычке.
Ох, неужели ей придется сидеть со свекром за завтраком? И о чем же с ним говорить? Мадди очень его боялась. По словам Нейтана, граф хотел добиться аннулирования их брака. Остро ощущая его неприязнь, она зачастую буквально немела в его присутствии. Однако она ничего не могла поделать и не могла улучшить их отношения, поскольку ее задача состояла в том, чтобы досаждать ему. И за свои старания она получала весьма приличное вознаграждение
Только вот что же делать? Уйти? Но ведь завтрак источал такие соблазнительные ароматы У Мадди забурчало в животе, и она, изобразив бодрую улыбку, переступила порог столовой.
Доброе утро, папа. Надеюсь, вы сегодня хорошо себя чувствуете, проговорила она.
Гилмор опустил газету и смерил ее долгим взглядом. Мадди знала, что выглядела весьма пристойно в своем утреннем туалете из шелка цвета бронзы, но ни одна черта «сурового фасада» не дрогнула хотя бы в намеке на приветствие. Граф безмолвно кивнул ей и протянул свою чашку стоявшему рядом лакею. Тот немедленно наполнил ее из серебряного кофейника.
Мадди прошла к буфету. В подогреваемой посуде был представлен широкий выбор блюд копченая рыба, колбаса, яйца, приправленные специями почки, каша, гренки. Даже после нескольких недель проживания в этом доме Мадди не уставала поражаться разнообразию стола. В театре она обычно довольствовалась кусочком черствого хлеба и ломтиком сыра.