Он собирался платить ей ежегодную ренту, чтобы взамен она позволила ему заправлять в гавани торговлей и забирать всю прибыль. В настоящее время гавань составляла неотъемлемую часть ганлингорнских владений Дженовы, и как хозяйка она могла делать с ней все, что заблагорассудится.
– Добропорядочный, честный человек, как я, миледи, был бы более чем счастлив снять с ваших плеч груз забот такого рода. Я слышал, что не так давно судно наскочило на мель? Вы же не хотите, чтобы вас тревожили по таким вопросам. Почту за честь избавить вас от них в силу моих возможностей.
Дженова остановила на Генри взгляд, делая вид, что не замечает его гримасы, вызванной цветистой речью торговца. Ее глаза искрились.
– В самом деле, мастер Уилл? А я-то считала, что тяжелое бремя ответственности неразрывно связано с ролью хозяйки Ганлингорна.
Торговец продолжал льстивую болтовню, но Генрих давно понял, что тот задался целью заполучить во что бы то ни стало лакомый кусочек. Ганлингорнскую гавань. С неуклонно прибывающим потоком кораблей и перспективой расширения торговли, купец видел неплохой способ разбогатеть. Он планировал завладеть им и, естественно, не желал делиться. Слабая и ленивая хозяйка, вероятно, приняла бы его предложение, радуясь возможности избавиться от «бремени». Но Генрих сознавал, что подобный шаг противоречил бы интересам Дженовы.
– Говорите, что недавно судно село на мель? – вмешался Генри. – Значит, гавань засоряется илом. Что бы вы могли в связи с этим предпринять, мастер Уилл? Вложите ли вы личные средства в исправление ситуации?
Мастер Уилл промямлил что-то несуразное, но было очевидно, что он не намерен решать столь долговременные проблемы, вызванные обмелением глубокого канала, теряющего способность пропускать крупные суда. Его план состоял в том, чтобы сорвать деньги и уйти.
– На все воля Божья, – сказал он.
– Не на все. Кое-что во власти леди Дженовы. Она в состоянии и сама позаботиться о своей гавани и прибывающих кораблях. Она также обладает достаточным умом, чтобы уберечь гавань от заиливания.
Голос Генриха прозвучал с обманчивой мягкостью.
Мастер Уилл посмотрел на него с неприязнью. Его взгляд ясно выражал горячее желание немедленно отправить Генриха в Лондон. Этот вывод позабавил Генри. Бедный мастер Уилл полагал, что только вмешательство лорда Генриха помешало ему склонить леди Дженову к удовлетворению его ходатайства. По всей видимости, он не слишком хорошо знал госпожу, и это обстоятельство, похоже, вполне устраивало Дженову.
– Леди Дженова – красивая, хрупкая женщина, милорд, – возразил он. – Ни к чему обременять женщин торговыми хлопотами. В таких делах они не разбираются. Пусть в этих вопросах им помогают мужчины. Я бы предпочел избавить ее от забот.
– Избавить ее от забот? – фыркнул Генрих. – Еще бы, даже не сомневаюсь! И в то же время набивать карманы ее прибылью. Ступайте, мастер Уилл. Леди Дженова приняла решение: она сохранит гавань за собой.
– Миледи, – промычал мастер Уилл. Его лицо сникло. – В мои намерения не входило…
Не дав ему, договорить, леди Дженова фактически выпроводила его за дверь. Когда она обернулась к Генриху, ее лицо сияло улыбкой.
– Потом он захочет, чтобы ему разрешили каждую неделю устраивать на пристани рынок, – произнесла она, – чтобы получать максимальную прибыль с грузов, постоянно прибывающих с кораблями. К нам за товарами потянутся купцы и покупатели со всей южной Англии.
– Ну да, – усмехнулся Генрих. – Позволь угадать твои мысли, Дженова. Ты сама подумываешь все это устроить.
– Разумеется. По этой причине я и не желала выпускать из рук контроль над гаванью. Я ведь не дура.