Но на работу точно настучит.
Да, наверное, Антон пожал плечами. Он куда-то очень целенаправленно ехал, и я надеялась что в гостиницу.
Тебе не стремно потерять свое роскошное место вместе с Кипром и двадцаткой евро? подколола я.
Хотя мне было неудобно, что вообще-то это все из-за меня. И еще странно, что он не спросил про «не только с тобой».
Нет. Тут дочерта айтишных компаний, найду новую.
Когда-то тебя даже курьером не брали.
С тех пор многое изменилось, пушистый. Очень.
Рада за тебя. А куда мы едем? я наконец озаботилась этим вопросом, потому что, похоже, мы выехали из города.
Уже никуда.
Антон повернул, остановил машину, достал из кармана брелок что-то пискнуло, и перед нами открылись кованые ворота, ведущие на маленькую площадку, выстланную плиткой.
Выходи, он снова щелкнул пультом и стал выбираться из машины.
Что это? я стояла среди деревьев; некоторые были еще голыми. Подумайте, какие нежные, кипрская зима им холодна настолько, чтобы листья сбрасывать!
Это дом, отозвался Антон, крепко взял меня за руку и повел вглубь.
Твой? я затормозила и воткнулась в землю каблуками. Вот еще в семейном гнездышке не была у него!
Нет, пушистый, он посмотрел на меня с упреком, приподнял, обняв за талию и перетащил еще на несколько шагов, к открытой двери. Твой. Живи тут. У тебя наверняка еще были планы какие-то на Кипр. Зачем тебе жить в гостинице?
Что это за дом, Антон?
Может быть, лучше «солнце»? он обошел меня со спину и обнял. Я его изначально снял для тебя. Правда, ты ясно дала понять, что меня не хочешь. Так что он пока постоял. Видишь пригодилось. Идем.
Он втащил меня в дом. Очень симпатичный, весь из светлого дерева и просторная кухня, и гостиная с диванами и россыпью пуфиков, и ведущая на второй этаж широкая лестница.
Там две спальни, кивнул на нее Антон. Хоть по очереди в обеих спи. Две ванные. В саду барбекюшница, знаешь, с этим кипрским изобретением автоматическим вертелом, не надо шашлык руками переворачивать. Больше нигде такого не видел, все отсюда везут.
И что я тебе за это должна? я аккуратно высвободилась из его объятий. Один раз меня уже приютили за просто так, мне не понравилось.
Чайная близость
Антон сразу отстранился:
Лесь, ты больная вообще?! Если б я не понимал, что тебя после этого ублюдка заклинило, я бы вообще сейчас перестал с тобой разговаривать!
Я обняла себя за плечи. Он прав, за ним подобного никогда не водилось, это я знала точно. Но мало ли
Он прошел дальше в дом, деловито оглядываясь по сторонам:
Отопление включить? Или кондиционера хватит?
Пожала плечами. Откуда мне знать? Антон вышел на улицу, вернулся уже с моим чемоданом.
Спасибо, но мне правда неудобно, неловко запинаясь начала я. Давай я завтра в гостиницу съеду? Тут интернет есть? Или я куплю новый телефон.
Интернет есть, пароль на роутере, он огляделся, потер шею. Телефон
Он достал из кармана смартфон, потом из заднего второй. Один убрал обратно. Подковырнул крышку оставшегося, вытряхнул из него симку и вручил мне:
На, пользуйся. На работе всучили, я заманался их путать.
Тебя же уволят.
На новой работе еще один дадут, хмыкнул он. Так Что еще?..
Зубная щетка, вздохнула я.
Давай съезжу в магазин, он пошел к дверям. А, хотя стоп, сейчас проверю.
На новой работе еще один дадут, хмыкнул он. Так Что еще?..
Зубная щетка, вздохнула я.
Давай съезжу в магазин, он пошел к дверям. А, хотя стоп, сейчас проверю.
Убежал, перепрыгивая через ступеньку, наверх, вернулся с щеткой в упаковке.
Постельное белье там тоже застелено. Уборщица раз в неделю. В холодильнике должна быть какая-то еда, остальное я завтра привезу. Все?
У меня кружилась голова от происходящего и хотелось присесть куда-нибудь, чтобы не упасть.
Это было так странно Антон был самим собой и одновременно кем-то новым. То самое мы слишком далеко разошлись. Росли все это время в разные стороны. Но вот эта ненавязчивая, даже слегка раздраженная забота это было очень его.
Помню, когда у меня начались осложнения после аппендицита и меня оставили на две недели в больнице, он приезжал каждый день после работы и сидел у меня, пока не выгоняли. Вот так же слегка раздраженно, как будто я это сама придумала зачем-то завалиться в больницу, да еще и заставить его по два часа туда-сюда ездить. Но когда я предложила не приезжать, он посмотрел на меня по-настоящему зло и больше никак не прокомментировал. Так и ездил. Пропустил только один раз, когда ему надо было подготовить презентацию для работы, но весь вечер писал мне смски. Так что мы в итоге все равно проговорили те же несколько часов, а на следующий день он отпросился сразу после доклада и приехал пораньше.
Я почти забыла это в своей злости на него. Мне тогда было обидно на это вот раздражение, а реальных дел за ним я не видела.
Захотелось расплакаться от того же привычного ощущения. Только сейчас он делал это чуть иначе. В больницу мне приходилось рассказывать, что привезти, какой сок и какую еду. Здесь он обо всем подумал сам.
Повзрослел, что ли?
Ну, я поехал, уронил он в тишину между нами.
Я присела на подлокотник дивана и прижала ладони к щекам: