Глава 16
Даю слово, капитан, что он не застрелит вас в моем присутствии, любезным тоном начал Вулф. Он знает, что я не выношу кровопролития. Тем более что это мой пистолет. Дай-ка его, Арчи.
Я извлек пистолет и протянул Вулфу. Тот поднес оружие к глазам и сказал:
«Уортингтон» тридцать восьмого калибра, номер Т-63092. Если собираетесь изъять пистолет, что совершенно противозаконно, как справедливо заметил мистер Гудвин, то напишите расписку, и тогда получите его.
Бэрроу прочистил горло:
Хватит валять дурака. Оставьте себе этот паршивый пистолет. Идем, Гудвин.
Бэрроу прочистил горло:
Хватит валять дурака. Оставьте себе этот паршивый пистолет. Идем, Гудвин.
Я потряс головой:
Я нахожусь здесь также на законных основаниях. Чего вам надо? Если одолжение, то попросите как следует. Если же это приказ, то предъявите подписанный ордер. Вы же знаете законы, как и я. В противном случае не советую меня трогать костей не соберете!
Мы тут, в провинции, тоже слыхали о законах, сказал Уодделл. Совершено убийство, и капитан Бэрроу хочет задать вам несколько вопросов.
Так пусть задает. А если хочет побеседовать с глазу на глаз, то пусть вежливо попросит, а не тявкает на меня. Я повернулся к Бэрроу. Я знаю, чего вы добиваетесь, черт побери! Я видел, как тот переразвитый орангутан указывал на меня пальцем. Он видел, как я беседовал сегодня днем со своими знакомыми в стойле, возле кучи соломы. А я уже прослышал, что под кучей соломы в том павильоне нашли труп, проткнутый вилами. Должно быть, под той самой кучей мне всегда везет. Вам, естественно, не терпится узнать, почему я там оказался, о чем мы разговаривали и какой у меня был повод проткнуть вилами этого беднягу. К тому же врач сказал, что убийство произошло два часа и шесть минут назад, следовательно, я должен отчитаться в своих действиях с десяти утра до двух часов тридцати семи минут дня. Верно?
Да, согласился Бэрроу. Только нам важнее знать, что делал убитый в этот промежуток времени. Когда вы его видели в последний раз?
Попытайтесь еще разок, ухмыльнулся я. Я отказался от этого трюка с трехлетнего возраста. Скажите сперва, кто этот убитый.
Его звали Говард Бронсон, выпалил Бэрроу, не спуская с меня глаз.
Черт побери! Я скорчил изумленную гримасу. Друг Клайда Осгуда. Его опознали?
Да. Когда вы его видели в последний раз?
В десять тридцать утра, когда он вылезал из осгудовской машины возле отеля. А мы поехали дальше вместе с мисс Осгуд и Ниро Вулфом.
Вы хорошо его знали?
Впервые увидел в этот понедельник.
У вас были близкие отношения?
Нет.
Какие-нибудь личные дела?
Пожалуй никаких.
Что значит «пожалуй»?
Нет, никаких.
Может быть, денежные дела?
Никаких.
Как тогда объяснить, что пустой бумажник, который нашли в его кармане, сплошь покрыт отпечатками ваших пальцев?
Болван уже успел мне все выдать. Задай он этот вопрос сразу, я бы, как пить дать, стал запинаться и сболтнул какую-нибудь чушь, а так у меня было время подготовиться и не мямлить.
Это запросто. Я широко улыбнулся. Вчера вечером в доме Осгуда я нашел на веранде бумажник. Заглянул в него, чтобы по содержимому определить владельца, выяснил, что это Бронсон, и возвратил бумажник ему. Мне и в голову не пришло стереть отпечатки.
Ясно. У вас все заготовлено.
Что заготовлено? невинно осведомился я. Бумажник?
Объяснение.
Да, всегда ношу с собой целую пачку, особенно в провинции. Я презрительно поджал губы. Да пораскиньте мозгами-то. Если я пришил этого парня и обыскал его бумажник или если я нашел его труп и полез в бумажник, стал бы я оставлять там свою визитную карточку? Я похож на такого олуха? Впрочем, подкину вам пищу для размышлений. Вы сказали, бумажник был пуст. А вчера вечером, когда я вернул его Бронсону, в нем было около двух тысяч долларов.
Тут пробудился гений Ниро Вулфа. Я говорю «гений» не из-за придуманной им хитрости здесь требовалась лишь скорость и смекалка, а из-за его гениального предвидения того, что случилось. Сперва я не придал его действиям никакого значения, в то время как он, видимо устав от беседы, в которой не принимал никакого участия, сунул пистолет в боковой карман и принялся возиться с опрыскивателем.
Что ж, попытаюсь последовать вашему совету и пораскинуть мозгами, сказал Бэрроу. Вы брали что-нибудь из бумажника?
Сегодня? Я его не видел. Я лишь однажды его нашел.
Сегодня или в другой день, не важно. Брали или нет?
Нет.
Брали ли вы вообще что-нибудь у Бронсона? У него лично или из его вещей?
Нет.
Вы согласны подвергнуться обыску?
Мой мозг лихорадочно заработал, как вычислительная машина. За полсекунды я перебрал пять или шесть вариантов, безмятежно улыбаясь Бэрроу и уголком глаза следя за Ниро Вулфом. Я заметил, что он подает мне знаки указательным пальцем правой руки, покоящимся на распылителе опрыскивателя и скрытым от посторонних взглядов полой пиджака. Это был напряженный миг. Молясь всем богам, что истолковал жест правильно, я учтиво сказал Бэрроу:
Извините, что я колеблюсь, но я пытаюсь решить, что вас разозлит больше: если я откажу вам в этой любезности или соглашусь, с тем чтобы вы все равно ничего не нашли. Впрочем, теперь, когда пистолета у меня нет и вам не придется меня обезоруживать