Дмитрий Горчев
Деление на ноль (сборник)
© Дмитрий Горчев (текст, рисунки), наследники, 2011
Сволочи
Сволочи
Иногда в мою дверь звонят сволочи.
Хорошие правильные люди не звонят никогда, потому что не могут найти звонка. Я сам-то его однажды нашел совершенно случайно, где-то на лестнице.
Хорошие правильные люди в мою дверь всегда стучат. Или тихо скребутся. Или тяжело под ней вздыхают, потому что если хорошего человека не впустить вовремя, он запросто может умереть и ровно никто на всём этом белом свете его не хватится, потому что он и при жизни-то никому мозги не ебал.
А вот сволочи, они не такие. Они давят толстым бестрепетным пальцем на мой звонок, и ничегошеньки у них внутри не дрогнет. Я может и сам-то на этот звонок давить опасаюсь мало ли чего: вдруг откроется дверь совсем не той квартиры, и выйдет оттуда коля, да как спросит: «А ты кто? Не иначе как мою жену ебать пришёл?»
Или хуже того, пригласит с собой выпить.
Нет, не жму я никаких звонков, и вам не советую.
Блядь
Клавдия Ивановна была страшная блядь.
Бывало, бухгалтер Василий Андреевич подойдёт к ней после работы, ущипнёт: «А не предаться ли нам, любезнейшая Клавдия Ивановна, плотской любви?» Клавдия Ивановна от такой радости тут же на стол валится и вся пылает. А Василий Андреевич в штанах пороется, вздохнёт, очёчки поправит: «Пошутил я, Клавдия Ивановна, вы уж не обессудьте. У меня же семья, дети, участок. Приходите лучше в гости, я вас икрой баклажановой угощу, сам закатывал». «Дурак вы, Василий Андреевич, отвечает Клавдия Ивановна, вся красная, неудобно ей. И шутки у вас глупые. У меня у самой этой икры сорок две банки. Подумаешь, удивили».
Ещё Клавдия Ивановна часто водила к себе домой мужчин. Ей было всё равно хоть кто, хоть забулдыга подзаборный, никакой в ней не было гордости.
Приведёт такого, чаю ему нальёт. А он сидит на табуретке, ёрзает: «Может по рюмочке, для куражу?»
Ну, нальёт она ему водочки в хрустальную рюмочку и огурчик порежет. «А вы что же не выпиваете?» спросит мужчина. «Ах, я и так как пьяная», отвечает ему Клавдия Ивановна низким голосом, и грудь у неё вздымается. Мужчина прямо водкой поперхнётся и, пока Клавдия Ивановна постель расстилает, залезет он в холодильник и всю остальную бутылку выжрет без закуски. Вернётся Клавдия Ивановна в прозрачном розовом пеньюаре, а мужчина уже лыка не вяжет. Дотащит она его до кровати, он ей всю грудь слюнями измажет и захрапит.
Таких мужчин Клавдия Ивановна рано утром сразу же прогоняла, даже оладушков им не испечёт.
Однажды Клавдия Ивановна пошла давать объявление в газету. Так, мол, и так, хочу мужчину. Вот до чего довела блядская её натура.
А в газете сидит тоже женщина, но немного помоложе:
«Нет, говорит, у нас культурная газета, мы такого объявления дать не можем».
«А какое можете?» интересуется у неё Клавдия Ивановна. «Ну, какое задумывается та. Женщина ищет высокооплачиваемую работу Женщине нужен спонсор»
«Это что же, удивляется Клавдия Ивановна, за это ещё и деньги брать? Да нет, я же просто так, задаром». «Что? удивляется женщина из газеты, задаром? Неужели так приспичило?» И смотрит на Клавдию Ивановну с отвращением: вот, думает, блядь какая! Саму-то её главный редактор по пятницам прямо на ковролане ебёт, а она ничего, зубы стиснет и терпит, потому что детей-то кормить надо. Работу где сейчас хорошую найдёшь? Да и редактор, в общем-то, неплохой, не извращенец какой-нибудь.
«Нет, говорит, вы, женщина, лучше ступайте себе подобру-поздорову, не приму я от вас никакого объявления».
А по дороге домой напал на неё сексуальный маньяк. Выскакивает он из кустов, плащ распахивает: «Ха!» кричит. «Ах! восклицает Клавдия Ивановна. Глазам своим не верю!» «Это Хуй! говорит маньяк. И сейчас я этим Хуем буду вас по-всякому насиловать!» «Ах, по-всякому!» совсем уже млеет Клавдия Ивановна и падает в обморок.
Приходит она в себя, а маньяк рядом стоит: «Что это вы тут в обморок валитесь? спрашивает он её строго. Я бесчувственное тело не могу по-всякому насиловать». «А какое тело вы можете насиловать, мой зайчик?» спрашивает Клавдия Ивановна и стягивает рейтузы.
Маньяк от этих рейтузов совсем сник. «Нет, говорит, вы уж идите, женщина, только не рассказывайте про меня никому, а то подкараулю и убью зверски».
«Да что вы, отвечает Клавдия Ивановна и сумочку подбирает. Зачем мне рассказывать. Пойдёмте лучше ко мне, я вас чайком напою. Замёрзли тут, наверное, в кустах, в плащике-то на голое тело. Ещё простудитесь».
Утром маньяк снова было к себе в рощицу засобирался, но вдруг раскашлялся, температура у него поднялась, видать действительно простыл совсем. Клавдия Ивановна напоила его чаем с малиной, дала аспирину и строго-настрого приказала лежать под одеялом. Замочила его плащик в тазике и на работу пошла, будь что будет. Ограбит значит судьба её такая. Возвращается вечером, волнуется а как правда ограбил? Нет, стоит маньяк на кухне в кальсонах и глазунью себе жарит. «Извините, говорит, я тут пару яичек у вас позаимствовал, кушать очень хочется». «Ой, да что вы! всплескивает руками Клавдия Ивановна. Там же супчик в холодильнике нужно разогреть! И мясо по-французски я сейчас в чудо-печке поставлю. Яичница это что за еда!»