Да, тут вы правы, никто на подобную наглость не рассчитывал. Как и на то, что вы будете в том селе сопротивляться и отстреливаться. Рассчитывали, что будете просто драпать.
Вот и я о чём говорю! В чужой стране, где всё по определению против меня Разве может нечто подобное прийти кому-то в голову? Пока только мне
Почему? Впрочем, можете не отвечать, уже догадался. Потому, что теперь есть пример?
Так точно.
Хорошо, Сергей Викторович. По понятным причинам ваши похождения в австрийском плену были подробно освещены в газетах
У-у. Зачем? перебил генерала и скривился от такого нерадостного известия.
Вот и я о чём говорю! В чужой стране, где всё по определению против меня Разве может нечто подобное прийти кому-то в голову? Пока только мне
Почему? Впрочем, можете не отвечать, уже догадался. Потому, что теперь есть пример?
Так точно.
Хорошо, Сергей Викторович. По понятным причинам ваши похождения в австрийском плену были подробно освещены в газетах
У-у. Зачем? перебил генерала и скривился от такого нерадостного известия.
Что зачем? сбился с мысли Владимир Фёдорович.
Зачем в газетах-то?
А вы как думали? Или чем? Когда там геройствовали? Да подумайте сами, в конце-то концов. Какой пример для подражания! Для общественности! Ну, не мне вам объяснять Да, самолёт ваш мы перегнали в Львов. Пусть послужит для воздушной разведки генералу Иванову.
Да, простите, что-то тут я не сообразил. Слишком резкие перепады из камеры на свободу. А какой мой самолёт? «Муромец»?
При чём тут «Муромец»? Он же в Константинополе вас дожидается Я про «Альбатрос» говорю. Или вы так шутите? Это уже хорошо. Да, Сергей Викторович, приведите себя в порядок Джунковский запнулся, прервался и осмотрел меня с ног до головы самым внимательным образом. Нет, так не годится! Совершенно не геройский вид. Сначала мы вас отвезём в бани! Отмоетесь, отпаритесь, там вас в порядок и приведут. Туда же и форму новую доставят. А от этой извольте избавиться! Ну а потом Потом, как вы уже поняли, на аудиенцию к Марии Фёдоровне
Аудиенция Да просто поговорили. Обо всём, в основном о моих похождениях в австрийском тылу, о выходе к своим, о «тёплом приёме» в столице. Тут Николай постарался. Поприсутствовал на допросе лично за стеночкой посидел, послушал, в окошко посмотрел. Потому Джунковский так себя и вёл. Наград никаких мне ожидать не стоит. Если только за побег из плена.
Всё остальное, как вы понимаете, «к делу не пришьёшь», улыбнулась Мария Фёдоровна. В газетах, конечно, напишем, мол был обласкан Государём, но особых наград не ждите.
А не особые, значит, будут, констатировал я. А почему бы и не уточнить?
Подумаем
На этом меня и отправили прочь. Ну и ладно. Жив, здоров, что ещё нужно? Денежное довольствие капает, форму чистую и новую за казённый счёт справили. Даже на куртку не поскупились. И шлем лётный немецкий забрали, наш выдали. Опять же в банк на мой личный счёт отчисления за патенты идут. Жить можно. С Джунковским ещё раз встретились, поговорили. Извиняться за тот фарс генерал не стал, и так после разговора с Марией Фёдоровной всё понятно работа такая и присутствие Государя за стеночкой. Вернули мне всё оружие. Маузер, кстати, тоже. А вот остальные трофеи из мешка придержали. Наложили лапу. Да разобрали на сувениры, скорее всего. Под опись-то ничего никому не сдавал
Задерживаться в столице не стал. Даже на завод Сикорского не съездил, побоялся возможной задержки. Мало ли, вынудят остаться? А мне столица в этот раз поперёк горла встала. Снял со счёта в банке некую сумму наличных для своих нужд, выписал новую чековую книжку и покинул сей благословенный город в купейном вагоне первого класса. На улице холодно, промозгло и сыро пора на юг, в солнечный Крым.
Почему меня не принял Николай? А с какой стати ему меня принимать? Послушал допрос, посмотрел на моё поведение во время оного и достаточно. Великая для простого офицера честь А всё остальное в виде грамотных советов и рассказов о предстоящем уже было. Похоже, Николаю прошлых наших встреч и бесед хватило. Всё, что мог, я сделал. И рассказал. Насколько был убедительным, время покажет. Мне и Марии Фёдоровны с Джунковским за глаза. Пусть они лично на своего Ники влияние оказывают. У них лучше получится
Так что не нужен мне никакой приём. Не изолировали, уже хорошо. А присматривать присматривает за мной Государь. Да только потому, чтобы всяческие сведения о будущем к противнику не утекли.
И наград ни от кого не жду. Я просто старался уцелеть, выжить, добраться любыми способами до своих.
Казалось бы, отсыпался неделю в подвалах жандармерии, но не отоспался. Почти всю дорогу не вылезал из купе и даже в ресторан не выходил. Еду приносили, попутчики не тревожили и не лезли с вопросами. Наверное, не узнали. Или газет не читают. Весь прикол в том, что на столике как раз и лежит столичная газетка с моим портретом. Ну, это я знаю, что с моим, а так постороннему человеку, обывателю, вряд ли по сему изображению можно имеющийся рядышком оригинал с типографской размазанной картинкой сравнить. Интересно, а откуда у них моя фотография?