Мой укротитель зажигал по очереди кольца разного диаметра и, повинуясь щелчку кнута, я преодолевала барьеры. Скользила в воздухе, как изящная стрекоза. И приземлялась на четыре лапы, как настоящая кошка.
И вот Хан подготовил главное испытание: целый туннель из горящих обручей. Этим трюком должно было закончиться наше выступление и поразить зрителей до глубин души. При условии, что у вальенцев таковая имеется.
Я оттолкнулась от возвышения и прыгнула, плотно прижав руки к телу. Ровно семь секунд занимал этот маневр. Семь секунд на грани человеческих возможностей.
Когда ты занят любимым делом или увлечен разговором, время проходит незаметно. Но в подобные напряженные моменты оно точно замирает. Сквозь полуприкрытые веки я видела пламя, окружившее со всех сторон. И слышала грохот собственного сердца о грудную клетку. Дышать боялась раскаленный воздух мог обжечь легкие.
Неожиданно корабль задрожал, точно попал под метеоритный дождь. Я успешно преодолела барьер, но из-за тряски не сумела эффектно приземлиться. Упала на бок, больно приложившись локтем и головой.
Хан рванул ко мне. Но в это миг Лазе опасно накренился, и мы покатились.
Руку держи! выкрикнул Хан.
Он зацепился за край арены и повис, опасно раскачиваясь. Я схватилась за него и впилась пальцами в крепкое запястье.
Что тут творится? испуганно выкрикнула.
В этот миг Лаэс снова дал крен, но на сей раз перекатился на другой бок. Хан удержался сам и не дал упасть мне.
Реквизиту повезло меньше. Горящие кольца упали на зрительские кресла и подпалили дорогую обшивку. Запахло паленой шерстью и бедой.
Хан помог мне подтянуться и распорядился:
Держись. Сейчас я доберусь до передатчика и свяжусь с Анкором. Он дежурит в капитанской рубке.
На нас напали? озвучила я первую мысль, что пришла в голову?
Не думаю, Ханн отринул мое предположение. Скорее всего, полетел гироскоп он давно требует замены. А мы все чиним, экономим кристаллы.
Его ответ немного успокоил. Но остался еще один немаловажный момент.
А пожар удастся потушить? спросила я, испуганно косясь на дымящийся зрительский зал.
Не волнуйся, дальше обшивки дело не пойдет. Гореть там больше нечему, успокоил Хан.
Кораблю продолжало трясти и раскачивать. Но капитан Лаэса все предусмотрел: недаром он велел убирать весь реквизит после репетиций и запирать в подсобке. Иначе бы по арене сейчас катались тумбы, мячи, канаты, подвески и много чего еще. И тогда пожара не миновать.
Впрочем, одни только дымящиеся кресла приносили немало неудобств. У меня слезились глаза, а в носу щипало. Я прокашлялась и, продолжая держаться за борт арены, глянула на Хана. Он как раз подбирался к выходу, балансируя, как настоящий моряк на судне в шторм.
Удачи тебе! не удержалась я от возгласа.
Спасибо! Откликнулся Хан. Обернулся и приказал: Держись тут. Постараюсь справиться быстро.
И я не сомневалась, что он выполнит обещание. И стала ждать, пока мой укротитель спасет себя, меня, всю команду и Лаэс.
Но тревожные мысли не покидали. Стоило остаться одной, как на ум стали приходить сотни вариантов дальнейшего развития событий. Один хлеще другого. Вдруг Хану не удастся починить гироскоп, и мы затеряемся в космосе. Или и вовсе улетим в какую-нибудь черную дыру. Или врежемся в дугой корабль или космическую станцию.
И удалось ли остальным членам команды избежать травм во время этой тряски? Если хоть один артист пострадает, мы не сможем выступать шоу расписано по секундам. Придется менять всю программу. А значит, долго не получим кристаллов, не купим новый гироскоп и
Меня саму удивило отношение к происходящему. Неужели я действительно смирилась с участью, привыкла к инопланетянам настолько, что переживаю за них? И беспокоюсь об их безопасности и судьбе всего цирка?
«Только потому, что твоя дальнейшая жизнь зависит от них», попробовала я оправдаться перед совестью. Но в глубине души чувствовала: привыкла, притерлась к общей компании. И тревога моя не имеет ничего общего с личными меркантильными интересами.
Мне показалось, что прошла вечность. Кресла перестали дымиться, но в воздухе еще витал запах гари. Лаэс все еще лихорадило, мотая в разные стороны и подбрасывая, точно металлический мячик. Мне показалось, будто я различила подозрительный скрип в сердце космического гиганта.
Страх нарастал, грозя превратиться в настоящую панику. Дышать стало труднее, и мне тотчас представилось, как во время тряски на корабле повредилась система жизнеобеспечения. И спина покрылась липким холодным потом, а сердце ледяными когтями стиснул ужас.
Ну, все, с меня довольно! выкрикнула я, разгоняя дурные мысли.
И стала продвигаться к выходу. Пусть потом получу от Хана за то, что ослушалась приказа оставаться на месте.
По дроге к капитанской рубке я дважды падала, не удержав равновесия. Но ушибленные колени ничто в сравнении с одиночеством. Если Лаэсу и предстоит сгинуть в недрах космоса, пусть рядом будет хоть кто-то.
Разумеется, свое желание добраться Хана я объясняла стремлением помочь и прояснить ситуацию. И не признавалась, что просто хочу быть с моим укротителем. Погибнуть рядом, если придется.