Часы на приборной панели моей машины показывают 8:54 утра, значит, он все еще работает по ночам на предприятии в соседнем городке. Уже три с половиной года, как имеет постоянную работу. Новый рекорд.
Когда Дэвис выбирается из грузовичка и хлопает дверцей, я глушу двигатель. Он дергает головой в моем направлении, и только тогда до меня доходит: шурин понятия не имел, что последние пару миль я ехала за ним.
Почесывая грудь натруженной загорелой рукой, он шагает к моему автомобилю, и я опускаю стекло. Не считаю нужным выходить из машины. У меня нет желания превращать это во что-то большее, нежели быстрый и безболезненный для него визит. Замкнутый и склонный к отшельничеству, Дэвис никогда не любил компаний. Единственный раз я приезжала к нему без предупреждения в начале наших отношений с Брантом. Привезла каких-то объедков, надеясь наладить отношения с последним членом семьи, который, похоже, что-то значил для моего парня. Никогда не забуду, как он настороженно замер в дверях, перегородив дорогу и глядя на меня с презрительным недоверием, словно на злую мачеху Золушки, предлагающую ему отравленное яблоко. Позже я рассказала про это Бранту, и он просил не принимать случившееся близко к сердцу, потому что его брат не любит непрошенных гостей, как и большинство людей, если уж на то пошло.
Сегодня я прибыла без приглашения, но чек на тысячу долларов на предъявителя, лежащий на пассажирском сиденье, должен возместить Дэвису причиненные неудобства.
Николетта? Он стаскивает с лысеющей головы пыльную бейсболку и предплечьем вытирает хмурый лоб.
У тебя есть минутка? спрашиваю я.
Дэвис усмехается.
А у меня есть выбор?
Взяв чек, протягиваю его через окно. Он хватает бумажку из моих пальцев и рассматривает.
Что за чертовщина? Он хихикает. Брант знает, что ты здесь?
Нет. Выпрямляюсь в кресле, откашливаюсь. И хочу, чтобы так и было.
Серые глаза Дэвиса бегают по чеку, потом останавливаются на мне. Он фыркает сквозь поджатые губы, складывает чек и засовывает в левый нагрудный карман синей шерстяной рубашки.
Ох, только не говори проблемы в раю? спрашивает он беззаботно, но с легким интересом.
Мне нужно знать кое-что, что знаешь ты, перехожу я к делу.
Дэвис скалит прокуренные зубы.
У тебя стальные нервы, Николетта. Приехала сюда на дорогой машине и думаешь, что помашешь чеком у меня перед носом и я захрюкаю, как поросенок.
Сердце мое сжимается. На секунду перевожу взгляд на баранку. Он не выведет меня из себя, хотя говорит правду, и мне это сильно не нравится.
Брант в последнее время сам не свой, говорю я. Мне просто хотелось спросить, не знаешь ли ты хоть что-нибудь Я понимаю, что прошу слишком многого, но и ты должен понять твой брат он моя жизнь.
Как мило, хмыкает Дэвис, потом чешет кончик носа указательным пальцем. Ноготь покрыт въевшейся грязью. Слушай, не знаю, с чего ты взяла, будто я что-то знаю про отношения моего брата. Он мне за несколько месяцев и слова не сказал. С тех пор, как выгнал меня из вашего скромного дома, куда пригласил на ужин.
Ясно, что Дэвис до сих пор зол из-за того вечера. И он явно не чувствует никакой вины за свое поведение. Типично для него.
Если ты спрашиваешь, не изменяет ли он тебе, то я про это не знаю, продолжает он. Я почему-то не чувствую облегчения после этого откровения, вопреки надеждам. А если интересуешься моим мнением, способен ли он изменить Не знаю, Ник. По-моему, жизнь с тобой отнюдь не прогулка в парке.
Сжимаю баранку.
И как это понимать?
Подавляю желание заорать, крикнуть, что он ничего не знает о нашем браке. Он представления не имеет о любви и верности, человеческой порядочности.
Не знаю, просто мне кажется, что он постоянно раболепствует перед тобой, продолжает Дэвис. Из кожи вон лезет, только бы у тебя было все, что нужно, заботится, чтобы не повторились эти твои «эпизоды».
Он поднимает руку со скрюченными пальцами, закавычивает последнее слово.
С меня хватит.
Дэвис либо лжет и покрывает своего брата, либо знает столько же, сколько и я. То есть пребывает в полном неведении. Во всяком случае, он не кладезь информации, как я надеялась.
Пошел ты, Дэвис. Запускаю двигатель и смотрю в зеркало заднего вида, хотя в последнем нет необходимости. К Дэвису не ездят гости, у него нет друзей. Он словно остров, остров мусора, дрейфующий по Атлантическому океану. Он никому не нужен. Никто не знает, что с ним делать.
Я обналичиваю чек. Дэвис похлопывает по карману, пока я включаю заднюю скорость.
Это справедливо.
Это плата за то, что я пыталась заключить сделку с дьяволом.
Вернувшись на пыльную дорогу, переключаю скорость и еду домой. Банковский счет полегчал, но голова осталась тяжелой.
Привет, Никки, детка, напевно произносит в трубку телефона моя лучшая подруга. Звонит она чуть позже, уже днем. Просто проверяю, как ты там.
Закрываю глаза. Рада слышать ее голос, но проверять меня не нужно. Я не ребенок, оставшийся дома, пока родители летают по разным экзотическим местам.
Я в порядке.
Так странно, что ты не здесь, говорит она. У меня было столько планов на Новый год.