Три удара. Я уже почти решила, что мне приснился страшный сон, но Сэйдж садится в постели, и глаза у нее от испуга как блюдца. Она тянет одеяло к подбородку, дрожит, а когда пробует что-то сказать, я закрываю ей рот ладонью.
По хижине снова разносится звук ударов. На этот раз стучат сильнее и быстрее.
Я знаю, здесь кто-то есть. Голос у чужака низкий, деревянная дверь глушит его. В тот миг, когда его кулак в третий раз касается двери, я начинаю действовать.
Выскочив из постели, бросаюсь за дробовиком. Ставлю у двери табуретку, забираюсь на нее, тянусь за оружием, стараясь сохранить равновесие.
Если этот незнакомец, этот незваный гость посмеет ступить в наш дом, я не колеблясь нажму на курок.
Я обязана защитить Сэйдж. Наш дом. Наше имущество. Нашу жизнь или то, что от нее осталось.
Едва успеваю коснуться пальцами металлического ствола, как засов на двери не выдерживает, она распахивается и бьет по мне. Теряю опору и падаю на дощатый пол, так и не схватив ружье.
Зимний ветер врывается в наш дом, и Сэйдж пронзительно кричит.
В наш дом входит чужой.
Глава 10
Николетта
Понятия не имею, что ищу, но когда найду узнаю.
Для человека творческого гардеробная Бранта в поразительном порядке. Полный ажур, все по полочкам, каждая вещь на своем месте. Уверена, свой любимый кашемировый свитер он нашел бы с закрытыми глазами, поэтому все, до чего дотрагиваюсь, я кладу в точности как было.
Оглядываю полки со сложенными джинсами, полочку под зеркалом, заставленную его одеколонами «Боткир», «Крид», «Берберри», комод с аккуратно сложенными футболками и майками. Все вещи он надевал уже десятки раз.
Покусывая губу, стою в центре небольшой комнаты под элегантным хрустальным светильником, благодаря которому гардеробная больше похожа на мужской отдел в «Барниз», и разочарованно вздыхаю.
Он не менял одеколоны, не покупал новой одежды. В привычном режиме поддерживал себя в тонусе пробежки в пять утра и иногда прогулки в лесу после полудня, если чувствовал, что нужно взбодриться.
Статьи, прочитанные мною за последние несколько недель, полны советов, контрольных вопросов и верных способов узнать, не обманывает ли вас супруг И все-таки пока Брант не поддается ни одному из этих приемов.
Если не считать фотографии девочки а она еще здесь, я проверила, единственным полученным мною тревожным сигналом остается перевод нескольких тысяч долларов за последние месяцы. В результате каждой операции на сумму от двух до пяти тысяч долларов, а иногда и бóльшую, деньги поступают, как оказалось, на наш совместный сберегательный счет, который, как я думала, мы закрыли в этом году. Помню, что подписывала бумаги. И помню, как он говорил, что зайдет в банк, когда поедет в город, и позаботится об остальном.
Он солгал
Насколько я смогла понять, он снимал наличные с этого сберегательного счета. Вот где заканчивается след тех бумаг.
Что ты здесь делаешь, Ник?
Голос Бранта эхом отдается от высокого потолка, и по моей спине пробегает дрожь.
О господи, говорю я, поворачиваясь к нему. Ты меня напугал.
Ищешь что-нибудь? спрашивает он, изучающе глядя на меня. Должно быть, Брант сократил утреннюю пробежку.
Никогда не умела лгать, а это значит, что и на ходу выдумывать не умею.
Свой ремень «Алтузарра», отвечаю я. Тот черный, с золотой пряжкой. Не могу найти. Подумала, вдруг он попал сюда вместе с твоими, по ошибке.
Брант всматривается в мои глаза целую секунду, показавшуюся вечностью, потом шагает через коридор в мою половину гардеробной. Возвращается, сжимая в кулаке черный ремень с золотой пряжкой. Шумно выдыхает через нос.
Брант всматривается в мои глаза целую секунду, показавшуюся вечностью, потом шагает через коридор в мою половину гардеробной. Возвращается, сжимая в кулаке черный ремень с золотой пряжкой. Шумно выдыхает через нос.
Этот?
Изображаю невинную улыбку.
Ой! Должно быть, между глаз попал.
Беру ремень, кладу руку ему на плечо, приподнимаюсь на цыпочки и целую мужа, тайком вдыхая его аромат. Словно могу учуять ее запах Но нет, он пахнет Брантом. Кожаными сиденьями своей «Теслы», спиртовыми салфетками, которыми протирает объектив камеры, и немножко гелем «Ветивер» после утреннего душа.
Пойду готовить завтрак, говорю я, на секунду касаясь ладонью его груди, и ухожу.
Он дышит тяжелее, чем обычно, и взгляд необыкновенно пристальный. Я могу только догадываться, о чем он думает. Либо гадает, что я ищу, либо задумался, почему ищу именно здесь.
Что-то мне подсказывает: он знает ответы на оба вопроса.
За все эти годы я ни разу не рылась в его вещах.
Не было необходимости.
Кусая губы, по коридору иду к лестнице и останавливаюсь, взявшись за перила, чтобы переварить случившееся.
В будущем мне нужно быть осмотрительней по крайней мере, пока не найду неопровержимых доказательств того, чем он занимается за моей спиной. А до тех пор важно вести себя так, будто все прекрасно. Если Брант заподозрит, что я за ним слежу, он тут же примется заметать следы, и тогда я ни за что не найду то, что ищу.
Направляюсь на кухню. Включаю плиту на разогрев и принимаюсь доставать и раскладывать ингредиенты на мраморной столешнице. Нарезая лук и перцы, включаю музыкальное приложение на телефоне и пускаю «Флитвуд Мак» через колонки на кухне.