Рыжий, посмеиваясь, вошел в кабинет. С легким кивком вручил белый конверт смотрителю и повернулся к Нике:
Не бойтесь, сударыня, наш Катай не так грозен, как хочет казаться.
Ишь, разговорился. Брысь, шалапай!
Прощайте, прекрасная, косясь на смотрителя, продолжил парень. Надеюсь на скорую Катай Лебедев выразительно потянулся к стоящей на столе статуэтке льва, все-все, я понял.
Поднял руки парень и попятился к двери. Взявшись за ручку, оглянулся, подмигнул Нике и поспешил исчезнуть.
Вот, сорванец! пробурчал смотритель. Открыл конверт, уткнулся в бумагу. Нахмурился, кинул удивленный взгляд на Нику, заставив ее насторожиться, и снова продолжил чтение.
Через минутку, аккуратно сложив, убрал письмо обратно в конверт и забросил в ящик стола. Окинул Нику задумчивым взглядом.
Интересно-интересно, махнул седой головой, будто отбрасывая какие-то мысли, хмыкнул и произнес:
Книга была, сударыня. Но в настоящий момент
Ника приподняла брови. С чего это он изменил свое мнение? Интересно, что в письме?
«Я не скажу!» донесся мысленный испуганный вопль из ящика стола.
Ника про себя довольно усмехнулась и, делая вид, что внимательно слушает смотрителя, объясняющего, откуда появилась у них книга и когда именно обратили внимание на её исчезновение, мысленно обратилась к письму: «Даже мне?».
«Мне нельзя, повелительница. Никак нельзя. Я личное, адресованное только смотрителю», испуганно запричитало письмецо.
«Нельзя, так нельзя. Не больно-то нужно. Прекрасно знаю, что в тебе говорится. Мол, повелеваю
«Прошу»
«Прошу, покорно согласилась Ника, раскрыть всю информацию о книге».
«А как вы догадались?..»
Было бы что отгадывать.
«Да вот, как-то догадалась, могу даже сказать, кто написал. Первый жрец
«Добр», сдалось письмо.
«Спасибо!» мысленно улыбнулась Ника.
«Ой, не за что, смутилось письмо. Раз основное узнали, думаю, ничего страшного, если все расскажу».
И продекламировало: «Уважаемый учитель, прошу, раскройте информацию о книге Мусалини сударыне Мирской. По моим сведениям, она может нам помочь с этим делом. Ваш непутевый ученик, Добр Ярский. Ах да, не думаю, что стоит злить эту девушку!».
«Не стоит злить эту девушку», повторила про себя Ника. Какой оказывается осведомленный жрец. И откуда у неё ощущение, будто ею двигают как шахматной фигурой, пешкой?
«Давно бы так! Сразу надо было рассказать! Не больше часа существует, а уже решил не подчиниться повелительнице. Что за молодежь пошла!» прозвучал сердитый голос из шкафа.
«Не ворчи, Кодекс! Сам должен понимать, он не книга, а письмо, даже записка. Они, в отличие от нас, с благословения Златы, предназначены только для определенных людей. Давайте лучше помолимся за письмецо».
«Ой, как романтично! Я б хотела стать любовной запиской. Представляете».
«Помолчи, Романи, давай дослушаем хозяина».
В итоге, нам неизвестно, где книга находится и кто её украл, закончил смотритель. Сцепив руки в замок, окинул Нику задумчивым взглядом.
«Ох, дорогие мои соседи и напарники, с вашего благословения я хочу сделать признание. Благодаря покровительству подопечного Златы, а моего автора, дорогого поэта Стиане Велеске, я стал свидетелем, как мерзкий слуга Родзара схватил ту жуткую книгу. На меня снизошло такое благословенное спокойствие, когда эта книга оказалась от меня в неведомых далях, пробормотал приятный баритон. От неё веяло такой жутью, что я стал ужасно бояться, что вся моя великолепная поэзия растворится в его мерзопакостных флюидах. Когда
«Кто?» мысленно крикнула Ника, прерывая разглагольствования. Пусть невежливо, но тирада этого поэтического сборника могла длиться очень долго и только в конце одним словом прояснить суть, как во всех стихах этого Велеске. Она смогла осилить одно из его произведений, и ей этого вполне хватило, несмотря на всю любовь к чтению.
«Имя, внешность, повадки!» прозвучало твердое требование.
«Благородный Устав стражей, как я мог со своими скромными силами узнать, кто этот мерзкий злодей? При мне никто к нему не соизволил обратиться по имени. Если бы».
«Имя, внешность, повадки!» прозвучало твердое требование.
«Благородный Устав стражей, как я мог со своими скромными силами узнать, кто этот мерзкий злодей? При мне никто к нему не соизволил обратиться по имени. Если бы».
«Давай, Сборник, кратко и ясно. Внешность!
«Но я».
«Сборник!!!»
Раздался тяжелый вздох, недовольный шелест и поэтический сборник обижено произнес:
«Высокий, худой, словно глиста, впалые щеки, синие глаза, черные волосы. Без конца оглядывался. Хватит?» и замолчал, обиженно засопев.
«Ой, так этот стройный, благородный брюнет украл книгу? Уверена, только ради любимой девушки он пошел на такое преступление. Как романтично!»
«Романи, не будь дурой! Одна беда с этими гордийскими романами. Везде им мерещится любовь да интриги. И почему хозяин ее не выкинет?»
«Кодекс, не ворчи. Книга посещений, тебе что известно?» снова вмешался Устав стражей.
«Что сразу я? Мне кто-нибудь дату сказал? Или хотите, чтобы я за весь год перечислила всех посетителей мужского пола? Так могу. Вот, начиная с первого числа двадцатого года».