После того как Герман Траубе побеседовал с директрисой, Шатунову уволили с волчьим билетом. У дурной славы быстрые ноги. Учительницу не взяли ни в одну школу, ей пришлось искать работу не по профессии. В конце концов соседка, директор книжного магазина, взяла ее к себе товароведом. Никакой радости от новой работы Шатунова не получала: она лишилась подарков родителей, не могла более наслаждаться страхом в глазах учеников, которым злая баба ставила двойки. На службу Раиса теперь ходила только из-за стажа.
Один раз, войдя в магазин, она увидела объявление о встрече читателей с главным редактором литературного журнала, писателем Германом Траубе.
Иосиф кашлянул.
Объяснить вам, какие эмоции она испытала?
Мы с полковником одновременно произнесли:
Не надо.
Я тоже так подумал, хмыкнул Наумов. Скажу лишь, что Раису прямо заколотило от ярости. Она спряталась в толпе и увидела Германа, модно одетого, богатого, успешного. Похоже, жизнь у Траубе удалась, чего нельзя сказать о Шатуновой, которая из-за него теперь вынуждена сидеть в подвале книжного магазина.
То, что она сама виновата, ей в голову не пришло? не выдержала я.
Мысль «я кузнец своего несчастья», редко возникает у человека, протянул Дегтярев.
Кто-то из читателей спросил у писателя о его семье, продолжал Иосиф, Герман нарисовал идеальную картину: у него прекрасная жена, умница, красавица, обожаемая мужем. Талантливая дочь-отличница, на пианино играет, рисует, поет. В личной жизни у него полный штиль, шоколад с медом.
Неужели, задавая знаменитости такой вопрос, человек полагает, что ему скажут правду? удивилась я. Откровенно заявят: супруга мне надоела, давно от нее налево бегаю, ребенком не интересуюсь?
Иосиф издал смешок.
Ну да, мало кто даже сейчас сообщит об истинном положении дел. Но Раиса услышала хвалебную оду Эмилии с Аделаидой, и ее ярость приобрела совсем уж черный цвет, в голове негодяйки моментально сложился план. У Траубе счастья через край? А мы эту идиллию убьем! И она придумала иезуитскую комбинацию.
Наумов закрыл амбарную книгу.
Все! Как развивались события дальше, вы знаете. Есть вопросы?
Я подняла руку.
Вещай! разрешил хозяин дома.
Кто попросил Эмилию написать открытку? Точно не сама Раиса. Девочка узнала бы вредную училку.
Алена, дочь Раисы. Ей тогда было слегка за двадцать. Но Эмилии она показалась взрослой, пояснил Иосиф Леонидович. Герману я всей правды не доложил, сказал, что все затеял человек, который никогда не входил ни в дальний, ни в ближний круг его общения. Он уточнил:
Кто-то из писателей?
Я ему ответил:
Нет. Чужое счастье некоторым людям поперек горла становится. Зависть вот мотор многих преступлений.
Имя ты мне, конечно, не назовешь, заметил Герман.
Уговор дороже денег, парировал я. Ты хотел понять: есть ли среди твоих друзей-знакомых преступник. Ответ: нет. Если у тебя зародилась мысль о мести, то лучше ее на корню затоптать. Спокойно оформляй документы на командировку в ГДР. Ты вдовец, а не разведен, в Москве остается дочь. Все у тебя получится.
И он уехал, более мы не встречались. Конец истории.
Я решила еще раз уточнить:
Значит, Рыбина не знала, где открытка, которую ей Аделаида дала?
Я уже говорил, что задал ей этот вопрос, сказал Иосиф, она ответила: «Не помню, куда ее дела. Мы в прихожей стояли, может, на комод положила, открытка завалилась куда-то. Не видела ее потом. И зачем она мне?»
Когда мы с Дегтяревым отправились в обратный путь, я не смогла скрыть разочарования.
Так и не узнали, кто такая Ксения Федоровна Бузурукинская. Вернее, кем она была до того, как стала
Внезапно язык перестал меня слушаться. Я попыталась повернуть голову, но не смогла, перед глазами запрыгали разноцветные, потом черные точки. Издалека прозвучал голос:
Дашуля, что с тобой?
Я хотела ответить: «Все в порядке», но не сумела, решила сделать вдох не получилось. Потолок кабины моего «Мини Купера» перевернулся, на меня навалилось черное липкое одеяло.
Глава тридцать пятая
Сто на шестьдесят, прогудело из тьмы.
Отлично, обрадовался другой голос.
Она спит? воскликнул Дегтярев. Пусть откроет глаза! Определили, что ей вкололи?
Мы над этим работаем, сказал еще кто-то.
Плохо, значит, работаете, заорал полковник, учтите, если с ней что-то случится, если она, если я да я вашу клинику немедленно, сию секунду вылечите ее! Она мне нужна! Без нее никак!
Так и не узнали, кто такая Ксения Федоровна Бузурукинская. Вернее, кем она была до того, как стала
Внезапно язык перестал меня слушаться. Я попыталась повернуть голову, но не смогла, перед глазами запрыгали разноцветные, потом черные точки. Издалека прозвучал голос:
Дашуля, что с тобой?
Я хотела ответить: «Все в порядке», но не сумела, решила сделать вдох не получилось. Потолок кабины моего «Мини Купера» перевернулся, на меня навалилось черное липкое одеяло.
Глава тридцать пятая
Сто на шестьдесят, прогудело из тьмы.
Отлично, обрадовался другой голос.
Она спит? воскликнул Дегтярев. Пусть откроет глаза! Определили, что ей вкололи?
Мы над этим работаем, сказал еще кто-то.