Полковник встал и направился к двери, я пошла следом.
Он в курсе, кто такая Туся? крикнул нам вслед Сеня.
Не уверен, ответил на ходу полковник, он велел: приезжай, поговорим.
Сколько лет Иосифу? поинтересовалась я, садясь за руль.
Хм, протянул полковник, никогда не задумывался над этим. Ну э Да какая разница? Он не так чтобы очень молодой.
Я сделала вид, что напряженно слежу за дорогой. Когда Дегтярев пришел на работу в милицию, Иосиф уже заведовал отделом. А Александр Михайлович не сразу после школы подался в органы, ему, наверное, было лет двадцать семь, когда он получил удостоверение. Скорей всего, Наумову сейчас за восемьдесят.
Но мужчина, который открыл нам дверь, выглядел моложе Дегтярева и, в отличие от Александра Михайловича, не обзавелся лишним весом. Высокий, поджарый, он, похоже, регулярно занимается спортом. Я решила, что вижу старшего сына Иосифа, хорошо, что не успела сказать: «А мы к вашему отцу».
Проходи, Саша, велел мужчина.
Еще раз добрый день, Иосиф Леонидович, непривычно тихо произнес Дегтярев, со мной Дарья.
Так ты уже сказал, что прибудешь с ней, напомнил Наумов, топайте, ребята, в кабинет. По коридору налево.
Мы с полковником проследовали в указанном направлении.
У вас ничего не изменилось, удивился Александр Михайлович.
Когда мы с тобой в последний раз виделись? осведомился Наумов.
Пару месяцев назад на ваш день рождения, отрапортовал бывший подчиненный, только тогда мы в ресторане сидели. В кабинет я под Новый год заходил.
С тех пор у меня появились новый компьютер и доска модная, пояснил Иосиф, невнимательный ты, Саша. Всегда тебя уверенность в собственной правоте подводит и выводы скоро делаешь.
Вы где-то служите, сообразила я, иначе зачем доска?
Молоток, сообразила, кивнул Наумов, без дела меня сразу на погост понесут. Состою в одной структуре. Пригодился им мой опыт, не стали намекать: «Вам, дорогой товарищ, пора на скамеечке в парке сидеть, голубей кормить, а потом, шаркая тапками, домой ползти». Мигом за меня ухватились, закричали: «К нам скорей, к нам». Там, где я зарплату получаю, ценят опыт, ум, связи, а не морду без морщин. Ну, и с чем вы, друзья разлюбезные, пожаловать изволили?
Александр Михайлович посмотрел на меня.
Нет, сам докладывай, усмехнулся хозяин, она расскажет, а ты потом с замечаниями влезешь, как начальник. Мне тебя послушать хочется.
Полковник безропотно стал выкладывать все, что мы раскопали, разыскивая по заказу Волковой правду о ее бабушке. Когда Дегтярев замолчал, Наумов быстро пробежал пальцами по клавиатуре, пробормотал:
Третий, ящик десять, встал, подошел к закрытому шкафу, набрал на замке код, распахнул дверцу.
Я увидела полки, сплошь забитые так называемыми амбарными книгами. Наумов вынул одну, полистал, потом вернул на место, тщательно запер свой архив, сел в кресло и начал методично рассказывать:
У меня был друг, единственный. Мы прошли с ним огонь, воду и всякие трубы. Я ему больше чем себе доверял. По работе мы никогда не сталкивались. Я милиционер, он писатель, небезызвестный вам Герман Львович Траубе. Известно, что у каждого человека свои тараканы. Гера прекрасный человек, но его насекомые были весьма большого размера и яркого окраса. Если дружишь с человеком, то необходимо понять: ты способен с его вредителями примириться? Если нет, то лучше остаться на уровне приятельства. Но мы с Герой стали настоящими друзьями. Он прощал мне, что я забываю поздравить его с праздниками, днем рождения, что постоянно занят, что редко видимся. А я никогда не лез в его личную жизнь. Гера был не тот мужик, которому нужно было жениться. Он не хам, не дрянь, не пьяница, хорошо воспитан, одет по моде и в придачу литератор. Зарабатывал прилично, имел свою квартиру, машину, дачу, деньги. Ухаживал за дамами красиво: подарки, цветы. Возил их на море, где у членов Союза писателей были дома творчества: Коктебель, Пицунда. Творить поэтам-прозаикам там следовало, книги пачками писать, на море глядючи. Но они на пляже валялись и романы крутили, не художественные, а самые обычные. Любовницы Геры от восторга, как им с Траубе повезло, в корчах бились, планы строили, свадебное платье в уме примеряли. А зря, более четырех-пяти месяцев ни одна не продержалась. Герман быстро остывал, очередная баба начинала его бесить и получала отставку. По какой причине он все-таки женился, а?
Поскольку, задав вопрос, Иосиф посмотрел на меня, я ответила:
Как честный человек, по залету.
Наумов развеселился.
Услышав от своей очередной любовницы про беременность, Герман поступал как честный человек. Хватал эту Василису Распрекрасную, но глупую, в объятия, вез к своему другу гинекологу, платил за аборт, забирал потом бабенку, покупал ей ценный подарок и прощай, «мы не встретимся боле, друг другу руки не пожмем».
Иосиф стал ходить по кабинету.
Даша, ты ошиблась. Дело было в другом. Гере предложили должность главного редактора толстого литературного журнала. От такого не отказываются. Номенклатура. Большой оклад, продуктовые заказы и самое сладкое власть. Перед главредом большинство писателей ковром лягут, чтобы он их гениальные произведения опубликовал. Герман согласился. Но маленькая заноза он был не женат. А в горкоме партии отделом культуры заведовал мужик, который говорил: