Только две интересные новости с этого поиска: 1) в половине четвертого ночи мотоциклисты вообще не останавливаются на красный свет; 2) на крытом пешеходном мосту летней ночью спит масса прилично одетых людей, аккуратно составив ботинки под лавкой.
У большинства из тех, кто о нас слышал, «Лиза Алерт» ассоциируется с поисками в природной среде. Это совершенно понятно и логично, потому что основная часть поисков, о которых пишут в газетах и показывают по телевизору, это так называемые резонансы, то есть, как правило, поиски детей и обычно как раз в природной среде. Поэтому складывается впечатление, что люди в основном пропадают в лесах. На самом деле это не так, и три четверти заявок на поиск городские. Это поиски пожилых людей с возрастными расстройствами памяти (которые с большой долей вероятности могут оказаться в больницах без имени), поиски подростков, убежавших из дома, детей, потерявшихся на прогулке, взрослых, вышедших с работы и не вернувшихся домой, и так далее.
И у городского, и у лесного поиска своя специфика. С одной стороны, в городе искать человека проще не надо продираться через непролазную чащу (где, по закону подлости, пропавшие чаще всего и оказываются) и идти по пояс в болоте, есть связь, есть возможность сделать штаб в теплом помещении, намного больше людей готовы помочь и так далее, но в городе, в отличие от леса, всегда есть огромный процент неизвестности. В лесу, если человек ушел туда за грибами, мы с большой долей вероятности можем утверждать: он здесь, надо только тщательно проверить эти девять квадратных километров, обшарив каждый куст. В городе же человек может сесть на транспорт и уехать в другой конец города, а то и страны. Городской поиск другой, и каждый поисковик решает сам для себя, что ему больше нравится, где он считает себя более эффективным. Большинство ездит и в город, и на природу.
Здоровьечка!
Поиск, на который я заехала вообще случайно и по другим делам, не «чесала», в штабе не сидела, даже функцию экипажа не выполнила и никого не привезла.
Сидим с Дулиным в штабной машине, разговариваем. Потом он уехал кого-то встретить, и я осталась за главного. К машине подошли тетушки в оранжевых жилетах, посмотрели на меня жалостливо и спросили:
Сколько лет мальчику-то?
Какому мальчику? удивилась я. Ему 56 лет, пошел вчера за грибами.
Они заахали, заохали и попросили показать им фото «на всякий случай». Я показала, и они, горестно покачивая головами, ушли.
И надо же было такому случиться, чтобы именно в эти пять минут отсутствия координатора из припаркованной рядом машины вприпрыжку прибежал брат пропавшего, размахивая телефоном:
И надо же было такому случиться, чтобы именно в эти пять минут отсутствия координатора из припаркованной рядом машины вприпрыжку прибежал брат пропавшего, размахивая телефоном:
Нашелся! Вышел в соседней деревне!
Поэтому именно я совершенно незаслуженно сказала в рацию звонким пионерским голосом:
Всем «лисам» «заря»! Всем «лисам» «заря»! Потерявшийся найден, жив!
Тут приехал Дулин, поисковики, Гриша съездил в деревню за потерявшимся, и вот он с нами взъерошенный, еще не пришедший в себя, майка мокрая от росы, штаны в грязи
Как погуляли? спрашиваю я.
Уж погулял так погулял! с трудом подбирая слова, соглашается он.
А грибы-то где?
Да выкинул их к черту! в сердцах отвечает он.
Гриша рассматривает его с интересом и спрашивает:
Железную дорогу слышал?
Слышал, ошарашенно кивает мужик.
А чего к ней не пошел? продолжает расспросы Гриша.
Потерявшийся, то есть нашедшийся, таращится и не отвечает.
А и правильно сделал, что не пошел! радостно сообщает Гриша. Там болото! А знаешь, где самые лучшие грибы?
Тот смотрит на Гришу, в его глазах просыпается интерес.
Где? с любопытством спрашивает он.
В магазине! веселится Гриша.
Я отъезжаю и, проехав с километр, встречаю тетушек в оранжевых жилетах. Опускаю стекло и сообщаю радостную новость. Они одинаково всплескивают руками.
Ой, ну слава богу! А мы с Зиной решили: будем идти и молиться, чтобы он нашел дорогу и чтобы ему здоровья хватило Идем и молимся И вам здоровья! Такое нужное дело делаете, родненькие! До свидания! Удачи!.. И спасибо, что сказали! И вообще спасибо!
Я уже отъезжаю, а в открытое окно мне летит:
Здоровьечка-а-а-а-а!
Занимаясь в течение многих лет поисками пропавших, мы постоянно наблюдаем, как реагируют другие люди на эти ситуации. Это всегда очень интересные наблюдения. Разумеется, далеко не все готовы бросать все и бежать искать чужого человека, обклеивать ориентировками остановки, обзванивать больницы и так далее. Но у многих высокая потребность выразить сочувствие, хотя бы на каком-то эзотерическом уровне поучаствовать в поисках. Поэтому, когда мы ищем человека особенно часто это происходит, если речь идет о резонансном поиске ребенка, наши группы в социальных сетях заваливают комментариями типа «держу кулачки», «мы за тебя молимся», «держись, малыш», эмодзи в виде сложенных ладошек, означающих, видимо, молитву, и так далее. Кто-то рассказывает о том, как он переживает: «всю ночь не спала», «постоянно плачу, думаю, как он там», «очень волнуемся» и прочее.