А может, всё-таки наденешь повязку, прежде чем смотреть! крикнул, складывая ладони рупором.
Я уже об этом думал! донеслось сверху. Но тогда, боюсь, ни черта не увижу!
Слушай, а точно! спохватился Стопа. Ты же можешь и без повязки ничего не увидеть, это же Ничто! Но я бы на твоём месте всё равно надел!
Кот ничего не ответил и обречённо, как под нож гильотины, сунул голову в амбразуру.
Картина, открывшаяся осторожному взору верхолаза, заставила его открыть рот так широко, что пеликан, сидевший у бойницы, вложил в него рыбку. Но солдат этого не заметил никаких сил оторваться от удивительного зрелища у него не было. А увидел он следующее:
На ложе из древних фолиантов, в окружении стаи пеликанов, солнечных лучей и книжной пыли, лежала девочка небесной красоты, до подбородка накрытая разноцветным папирусом. Лицо, обрамлённое золотыми волосами, светилось лунным серебром, глаза были прикрыты, а на губах играла улыбка, чей радужный блеск, смешиваясь с лучами из бойниц, наполнял камеру ясной неземной безмятежностью.
На ложе из древних фолиантов, в окружении стаи пеликанов, солнечных лучей и книжной пыли, лежала девочка небесной красоты, до подбородка накрытая разноцветным папирусом. Лицо, обрамлённое золотыми волосами, светилось лунным серебром, глаза были прикрыты, а на губах играла улыбка, чей радужный блеск, смешиваясь с лучами из бойниц, наполнял камеру ясной неземной безмятежностью.
Почти час гвардеец простоял неподвижно. Он не слышал криков и причитаний напарника, который расхаживал у подножия башни с толпой женщин, собравшихся послушать хоть что-то о счастливой жизни. Лишь когда стало трудно дышать, бедняга пришёл в себя.
Есть! крикнул, выплёвывая рыбу и утирая солёные слюни.
Стопа, уже потерявший надежду установить связь с верхушкой башни, встрепенулся.
Так, быстро заткнули уши, опекунское дело! приказал женщинам, тут же прикрывшим уши ладонями. Я уже подумал, и ты стал невидимым! Так что есть?
Ничто!
И что? Стопа развёл руками.
Статуя, серебряная или золотая! неуверенно прокричал Кот.
А чья?
Видать, какой-то богини!
А ты внутрь пролезть пробовал?
Амбразура, холера, узкая! Хочешь, лезь сам! он призывно помахал рукой.
Не, отмахнулся Стопа. Ты Кот, ты и лазай!
Кое-как прикрыв камнями брешь, они вернулись во дворец и всё, как положено, доложили.
Посуду собрали? приняв рапорт, строго спросил председатель. Подносы, тарелки, вилки-ложки целы? Кружки сосчитали? Всё сдать по описи!
Приказав солдатам молчать под страхом смерти, Карафа направился к покупателю, ожидавшему в отдельном кабинете.
Предмет договора в наличии, он сел напротив Жабона. Вы свободны взвешивать!
И где я могу это сделать? поинтересовался тот.
Да прямо в башне, председатель ухмыльнулся в бороду, представляя толстяка, карабкающимся по канату. Но если желаете, рассчитаемся на глаз, скажем, четыре пуда? с обычной наглостью уставился на собеседника.
Гость, на его удивление, спорить не стал, только поинтересовался, когда можно забрать товар.
Вы же понимаете, что свободу даёт не сама вещь, Карафа говорил елейным голосом, а сознание того, что она у вас есть. А свобода
Ах, ясно! прервал его Жабон. Я вам заплачу, а Ничто останется в башне, как в банке.
Разумеется! обрадовался председатель.
А не отметить ли нам это знаменательное событие? предложил Жабон. Как-никак расстаётесь с целой эпохой! Счёт за банкет беру на себя, добавил во всеуслышание, выйдя к ожидавшим их советникам. Те радостно переглянулись, не заработать, так повеселиться за чужой счёт в этот вечер удавалось.
Карафа тем временем отвёл Гамнету в сторонку.
Когда этот набитый мешок передаст золото, зашептал ему на ухо, возьмёшь людей и спустишь его акулам, пусть и у них будет праздничный ужин.
Да, мне он тоже не понравился, Гамнета поглядел, как гость распоряжается по поводу банкета. Сам здоровенный, а голосочек тонюсенький: сразу видно, он что-то скрывает!
На дворцовой террасе с видом на океан поставили и накрыли столы. Появились разнообразные деликатесы и импортные напитки, зажглись свечи, шампанское заиграло в бокалах, чтобы тут же быть выпитым и снова заиграть, и все стали есть и пить за десятерых. Гамнета, улучив момент, побежал звонить ненаглядной, которая любила поесть и после захода солнца.
Было много тостов за новую эпоху и удачное капиталовложение, а когда в небе зажглись луна и звёзды, гость встал со своего места.
Когда я смотрю на вас, господа, начал он чрезвычайно пронзительно, то отчего-то вижу ящеров! О, если бы вы знали, сколько времени я питался одними ящерами!
Опекуны продолжали подкладывать себе на тарелки, когда Жабон стал разевать рот, широко-широко, словно хотел зевнуть. А может, и зевнул, потому что, откуда ни возьмись, налетел ветер, погасивший свечи, а заодно и звёзды, погружая террасу и всех за столом в чернильную темноту.
Наутро по острову разнеслась весть, что весь Высший опекунский совет, включая председателя Карафу и его брата Гамнету, исчез без следа.
Дежурный секретарь, видевший начальство последним, предположил, что после застолья компания поехала кататься на яхте, а та перевернулась и затонула. В ту ночь над заливом сверкали молнии и были слышны раскаты грома.