Подходя к радиостанции, она порядком нервничала; простые правила радиообмена разом вылетели из головы.
«Соберись, Ханна. Возьми себя в руки. Это, блин, твоя работа, остальное на них; все, что тебе надо сделать, сообщить, где это, черт возьми».
«Соберись, Ханна. Возьми себя в руки. Это, блин, твоя работа, остальное на них; все, что тебе надо сделать, сообщить, где это, черт возьми».
И только тут она осознала, что не знает, где это, что она бросилась к радио, даже не определив координаты возгорания. Ханна вернулась к Осборну, повернула подвижное кольцо, приникла к прицелу и совместила прорези с дымом. Глянула на карту, получила место. Это оказалось совсем недалеко, милях в пяти от вышки.
«Слишком близко, слишком близко, надо сваливать на хрен отсюда!»
Она вновь помотала головой, проклиная себя. Это просто первичное возгорание, и они быстро возьмут его под контроль. Огонь досюда не доберется.
Легко сказать трудно поверить. Надо срочно эвакуироваться! Надо убраться подальше от огня! Надо
Надо выполнять свои обязанности, черт возьми! рявкнула она вслух, после чего подошла к радио и нажала тангенту. Вызывает наблюдательный пункт «Рысь». Как слышите, прием?
Слышим тебя, «Рысь».
Наблюдаю дым!
Ей казалось, что после такого заявления должен разверзнуться ад кромешный, но голос в динамике звучал плоско и незаинтересованно.
Принял. Координаты?
Ханна отчетливо зачитала координаты и пеленг, сообщила, что интенсивность небольшая, дым прозрачный, но густеет, цвет серый.
Принял. Спасибо, «Рысь». Сейчас примем меры.
Удачи. Я продолжу наблюдение.
Продолжу наблюдение До чего же беспомощно это прозвучало, под стать ее нынешнему занятию! Раньше Ханна сразу стала бы натягивать огнестойкий костюм и пожарные сапоги «Уайтс»; некогда она была сильной и закаленной и в любой момент готовой ринуться в бой загорись хоть весь мир целиком, это бы ее не испугало. А теперь
Продолжу наблюдение.
Поспешите, ребята, прошептала она, глядя, как растут серые перья, как в мутной мешанине внизу проглядывают первые оранжевые языки, и гадая, из-за чего все началось. Это на гребне горы совсем недалеко от дороги из-за чего?
Ник сказал бы, что из-за костра. Не было никаких молний она высматривала их каждую ночь и не видела ни одной; так что источником был явно человеческий фактор. Хотя странное место для костра и опасное. Ханна посмотрела на карту, проследила контурные линии и увидела, к чему это могло привести. Увлекаемый ветром огонь мог сойти с гребня, выбраться на открытую поляну, заросшую подсохшей травой, быстро пронестись через нее и ударить в высокий лес. Если такое произойдет, то дальше он уткнется в скалу и в поисках топлива свернет вбок, где найдет ожидающее его узкое ущелье, заросшее сухим лесом. А тогда они будут тушить его в низине. Внутри впадины, запертой между крутыми склонами.
Кое-кто из ее лучших друзей расстался с жизнью, пытаясь убежать от пылающего ветра как раз в точно такой же впадине.
Контуры на карте ей решительно не нравились. В ущелье под тем участком, на котором произошло возгорание, полным-полно топлива, сухого при этой ранней засухе, и пламя будет перемещаться быстро.
Первое подразделение пожарных появилось на месте уже через тридцать минут, и ситуация явно оказалась серьезней, чем они рассчитывали. Ветер гнал огонь вверх по склону, в сторону скопления сухих сосен, и доклады по радио были мрачными и удивленными.
Можем подогнать пожарную машину к подножию, но не выше. Он уже здорово поднялся.
Так окопайте его и тушите из ранцев! невольно вырвалось у Ханны. Она не была в эфире, они ее не слышали, но Ханна надеялась, что они как-то почувствуют ее совет и примут его. Если они поднимутся достаточно высоко, то смогут обуздать огонь. С пожарной машиной, орошающей водой подножие холма, и должным образом прокопанными траншеями, не дающими пламени взобраться вверх по склону, за которым ожидало большое количество топлива, все будет нормуль. Хотя предстоит жаркая, грязная работа, а солнце скоро сядет, и тогда пожарные останутся наедине со светом пламени и ветром. Ветер великий враг, наиболее грозный и наиболее загадочный. Это Ханна знала столь же хорошо, как свое собственное имя.
Они не слышали ее совета, но все равно ему последовали, и теперь она слушала, как они посылают команду землекопов на полмили дальше вверх по склону им надо было отрезать очаг возгорания от следующей полоски леса и при удаче оставить его догорать на голых скалах.
Он двинет по склону вбок, ребята! У него не будет выбора, да и ветер поможет, и тогда вам останется потушить его в самом низу!
Да, наверняка именно таков и был план. Пожар запрут между ручьями, дорогой и скалами, и можно будет считать, что он локализован. Если только у ветра не возникнут другие планы
Ее первый пожар с Ником особо не отличался от этого. Заросший лесом, обдуваемый ветром склон. Тогда Ханна работала всего лишь второй сезон и отличалась той самонадеянностью, которая свойственна студентам-второкурсникам в отличие от полных новичков: мол, плавали, знаем и не такое видали хотя, конечно, это нисколько не соответствовало действительности. Бравада «чайника», самонадеянность второкурсника и мудрость ветерана вот три стадии, которые ей предстояло пройти. Только вот по какому такому закону мудрость всегда неотделима от утраты? Почему мудрость и утрата обязательно идут рука об руку?