О ваша зубастость, — он взмахнул шелком в сторону Волшебника, — вы же, несомненно, способны поймать его.
— Да, конечно. Но его надо застать врасплох — и его самого, и его жену. Он не должен заподозрить...
— Да чего проще! У меня есть план, — надменно перебил его Симкин. — Оставьте это мне.
И Волшебник, и епископ подозрительно воззрились на Симкина.
— Прошу прощения, друг мой Симкин, — сказал Менджу, — если я не сразу соглашусь на твое благородное предложение. Просто я слишком мало о тебе знаю, кроме разве того, что рассказал мне Джорам, а мы ведь понимаем, что он способен на ложь и обман. Стоит ли тебе верить?
— Я бы не стал, — небрежно отозвался Симкин, приглаживая усики. — Никто мне не верит, кроме одного человека... — Снова замурлыкав себе под нос, он свернул оранжевый шелк петлей.
— И это...
— Джорам.
— Джорам? А с чего бы ему тебе доверять?
— Да с того, что у него все наоборот, — Симкин завязал поверх петли узел. — С того, что я никогда не давал ему повода доверять мне. Даже напротив. Но он все равно мне доверяет. Меня это постоянно забавляет.
Сунув голову в петлю из оранжевого шелка, Симкин посмотрел на Волшебника и подмигнул ему. Менджу нахмурился.
— Протестую, ваше святейшество. Мне не нравится этот план.
Симкин зевнул.
— Да будьте честны. Вам не план не нравится, вам я не нравлюсь! — Он шмыгнул носом. — Я очень обижен. Или был бы обижен, — добавил он после раздумья, — если бы не был так чертовски голоден.
Епископ Ванье издал какой-то звук, который Волшебник мог бы счесть за смех. Повернувшись к нему, маг увидел ухмылку на лице епископа и вспыхнул.
— Он сам признается, что ему нельзя доверять! — довольно резко сказал Менджу.
— Именно, — едко заметил Ванье. — Симкин и прежде делал кое-что для нас и доказал, что вполне способен справляться с разного рода поручениями. Времени мало. У вас есть другие предложения?
Менджу смерил епископа задумчивым взглядом.
— Нет, — ответил он.
— Ага! — весело рассмеялся Симкин. — Как вскричала герцогиня д'Лонгевилль, когда ее шестой муж упал мертвым у ее ног: «Наконец-то! Наконец-то!» — Он возбужденно потер руки. — Это будет невероятно забавно! Когда начнем?
— Это надо сделать завтра утром, — сказал Волшебник. — Если, по твоим словам, он намерен напасть на нас ночью, его надо остановить до того. Когда схватим его, мы сможем начать мирные переговоры.
— Есть еще одно маленькое обстоятельство, — нерешительно заговорил епископ. — Вы можете забрать Джорама и делать с ним что хотите, но Темный Меч должен быть возвращен нам.
— Боюсь, что об этом и речи не может быть, — ровно ответил Волшебник.
Ванье злобно посмотрел на него, нахмурив брови.
— Тогда в переговорах нет нужды. Ваши условия неприемлемы.
— Ну-ну, ваше святейшество! В конце концов, это нам угрожают ваши войска. Мы должны обезопасить себя! Темный Меч останется у нас.
Епископ нахмурился еще больше — трудновато, конечно, когда половина лица парализована, как и рука.
— А зачем? Что вам-то в нем?
Волшебник пожал плечами.
— Темный Меч стал для вашего народа символом. Потеряете его — и окажется, что ваш так называемый император всего-навсего убийца. Это деморализует людей. Вы сомневаетесь насчет такой мелочи, ваше святейшество. Это же просто меч, разве не так? — вкрадчиво произнес он.
— Это оружие зла! — сурово ответил Ванье. — Орудие дьявола!
— Тогда вы должны радоваться, что избавитесь от него! — Вытянув руки, Менджу поправил манжеты. На сей раз, однако, вид у него был самоуверенный, самообладание снова вернулось к нему. — Взамен этого знака доброй воли со стороны вашего мира я попрошу майора Боуриса послать сообщение в наш мир и отменить вызов подкреплений. И тогда наш и ваш народы смогут приступить к серьезным переговорам. Вы согласны?
Ноздри епископа затрепетали.