Конечно, это будет здорово. Я люблю тебя!!! Что мне делать?
Не нервничай. Просто продолжай есть.
Ха! Ты нарисуешь меня во время еды. Жующую, словно лошадь Нет. Словно свинья. Ведь правильнее в этом случае сказать свинья? Или все-таки лошадь?
Джош с улыбкой качает головой. Затем открывает блокнот на новой странице и поднимает голову. Наши взгляды встречаются. И я теряю дар речи.
У него удивительно ясные, лучистые светло-карие глаза.
Я добавляю это в мой внутренний список «Факты о Джошуа». Раньше мне его глаза казались то зелеными, то карими. Теперь я знаю почему.
Они ореховые. У Джошуа ореховые глаза.
Я погружаюсь в глубину его взгляда, меня окутывает приятное тепло. Скрип его ручки смешивается с пронзительными нотами фолк-музыки, льющейся из колонок. Эта комбинация отражает тоску, смятение, муку и любовь, царящие в моей душе. Снаружи вспыхивают молниями грозовые тучи. Дождь с ветром настолько гармонично дополняют мотив песни, что я невольно начинаю напевать. И тут голова ударяется об оконное стекло
Я испуганно выпрямляюсь. Передо мной пустая тарелка и миска.
Сколько я уже здесь сижу? испуганно спрашиваю я.
Достаточно долго. Джош улыбается. Лекарства помогли, да?
Я издаю слабый стон:
Скажи, что у меня не текли слюни во сне.
Никаких слюней. Ты выглядишь счастливой, улыбается Джош.
Это потому что я счастлива, просто говорю я.
Потому что так и есть. Я прикрываю глаза.
Айла, шепчет Джош. Пора идти.
Я поднимаю голову со стола. Когда я успела ее опустить?
«Кисмет» закрывается, продолжает он.
Что такое «Кисмет»? не понимаю я.
Судьба, отвечает он.
Что? Я по-настоящему растеряна и совсем не понимаю, о чем мы говорим.
Это название кафе, в котором мы сидим, терпеливо объясняет Джош.
Ох! Хорошо.
Я выхожу за парнем на улицу, на город уже опустилась ночь. Дождь все еще идет. Капли воды большие и теплые. Я прикрываю голову руками, а Джош засовывает блокнот под футболку. Я мельком замечаю его живот. О господи! Как же я хочу к нему прикоснуться!
Так бы и съела, невольно вырывается у меня.
Он снова удивляется:
Что?
Мм бессвязно бормочу я.
Уголки его губ приподнимаются в улыбке. Мне так хочется поцеловать их!
Ладно, чудачка. Парень качает головой. Куда идти?
Куда идти до чего? Похоже, я окончательно решила выставить себя круглой дурой.
До твоего дома, конечно. Джош спокоен и терпелив.
Куда идти до чего? Похоже, я окончательно решила выставить себя круглой дурой.
До твоего дома, конечно. Джош спокоен и терпелив.
Ты идешь ко мне в гости? Я не могу скрыть восторг.
Я провожу тебя домой. Уже поздно. И льет дождь.
Ох, как мило с твоей стороны, говорю я. Ты милый.
На мокром асфальте отражаются вспышки желтого сигнала светофора. Я указываю путь, и мы бежим по Амстердам-авеню. Дождь льет все сильнее.
Нам туда! кричу я, и мы ныряем под строительные леса, тянущиеся вдоль дороги. Стук тяжелых дождевых капель об алюминиевые перекрытия напоминает звон автомата для игры в пинбол.
Айла, подожди! кричит Джош.
Но уже слишком поздно.
Зачастую строительные леса помогают укрыться от непогоды, но в местах соединения балок остаются просветы между помостами, куда стекает вся вода. Попав под такой водопад, промокаешь насквозь. Вот я и промокла. Насквозь. Волосы тут же облепляют лицо, сарафан тело, а ноги хлюпают в сандалиях.
Ха-ха! натужно смеюсь я.
Ты в порядке? Джош ныряет под леса, уклоняется от водопада и оказывается рядом.
Я смеюсь все сильнее и сильнее. Хватаюсь за живот.
Болит рот от смеха. Мой рот. Рот и живот. И рот
Он тоже смеется, но как-то нервно. Я замечаю, как Джош резко переводит взгляд на мое лицо, и понимаю, что он смотрел на кое-что другое. Моя улыбка становится шире. Спасибо тебе, гроза!
Джош переступает с ноги на ногу, будто ему неудобно.
Мы почти пришли, да?
Я показываю на ряд остроконечных крыш, высящихся над улицей.
Второй дом отсюда. Тот, что с медно-зелеными окнами и черепичной крышей.
Я как-то рисовал эти дома. Глаза Джошуа расширяются от переполняющих его чувств. Они прекрасны.
Наша квартира находится в одном из этих домов, выстроенных в конце девятнадцатого века во фламандском стиле. В городе не так много районов, похожих на наш, районов, где жители выращивают цветы на верандах, не боясь, что их сорвут прохожие.
Маман они тоже нравятся. Ей нравятся красивые вещи. Она француженка. Вот почему я учусь в нашей школе.
Я умолкаю, когда Джош подводит меня к двери, вокруг которой, цепляясь за стену, ползут розовые розы. Мой дом. Он убирает руку с моей поясницы, и только тут я понимаю, что все это время он прикасался ко мне.
Merci, говорю я.
Не за что.
Спасибо, повторяю я.
Derien[6], не отстает он.
В воздухе витает тяжелый аромат омытых дождем роз. Под взглядом застывшего на дорожке, словно статуя, Джошуа я проскальзываю в двери. Его темные волосы намокли, как и мои. С носа стекает ручеек. Одной рукой парень прижимает к груди блокнот, спрятанный под мокрой футболкой.
Спасибо, снова говорю я.
Он повышает голос, чтобы я услышала его сквозь стеклянную дверь:
Отдохни немного, чудачка. Сладких снов.
Сладких повторяю я за ним. Снов