«Абдель!» – опять позвала его Джахейра, но меч все еще плотно сидел в теле убитого.
Один из бандитов выстрелил в юношу из арбалета, но Абделю повезло и стальная стрела лязгнула о стену рядом с его правым ухом.
«Живыми, я сказал!» – сердито заревел грубый голос.
Абдель отчаянно пытался освободить меч, когда еще один представитель серых существ появился из темноты справа от него. Существо подняло свою тонкую, серую руку и Абдель увидел золотую вспышку – видимо существо носило кольцо – и коснулось кончиками холодных пальцев виска Абделя. Наемник отчетливо услышал, как существо прошипело одно единственное слово: «Попался!»
Боль, какой Абдель никогда не чувствовал прежде, подобно взрыву пронеслась в его голове и он почувствовал, как его руки дернулись вверх с такой силой, что мертвого головореза рассекло от живота до лопаток, а затем была только темнота, топот ног, эхо голосов и вцепившееся в него множество рук.
* * * * *
Процесс обычного открывания глаз послал сквозь голову Абделя такую волну боли, что он мгновенно пожалел, что очнулся и снова закрыл глаза. Это действие тоже сопровождалось волной боли, а затем последовала еще одна, когда рядом приглушенно прозвучал голос Джахейры.
«Да очнись же, Абдель!» – крикнула она.
Он попробовал ответить, губы двигались с таким трудом, что единственное, что он оказался способен произнести был дрожащий стон.
«Абдель», – облегченно воскликнула Джахейра, – «ты жив!»
«Вы кто?» – вопросил странный голос, прозвучавший столь же отдаленно, как и голос Джахейра.
«А вы?» – поинтересовалась Джахейра.
Абдель наконец открыл глаза и на сей раз боль была не такой сильной. Он чувствовал себя как после долгой ночной попойки, но только сейчас было хуже. Намного хуже. Хотя помещение освещалось посредством крошечного окошка, не больше фута в поперечнике, Абделю этого оказалось вполне достаточно, чтобы рассмотреть окружающую обстановку.
«Проклятье», – выдохнул он, когда он понял, что сидит в камере. Он был заперт как животное.
«Я спросил первым», – подозрительно отозвался странный человек.
Абдель понятия не имел, сколько он провалялся на полу камеры. Его меч исчез, также как и кольчуга. А еще он почувствовал, как от него несет, и что его горло буквально горит от жажды. Рядом правда стояло ведро, но его содержимое выглядело отвратительно. Ни какой воды рядом не было, а только немного сена и еще деревянная дверь, укрепленная железными листами. Небольшое дверное окошко было зарешечено толстыми прутьями.
«Абдель», – позвала Джахейра, очевидно из соседней камеры, – «скажи хоть что-нибудь».
«Страшно пить хочется», – громко ответил он и странный человек расхохотался.
«И не говори», – смеясь, сказал он, – «эти доппельгангеры паршиво встречают гостей».
«Доппельгангеры?» – переспросила Джахейра.
Абдель доводилось слышать об этих мерзких оборотнях. Слухи гласили, что город Уотердип почти полностью управляется ими. Некоторые были уверены, что почти каждый город и царство Фаэруна имеет по крайней мере одного доппельгангера в своей политической структуре. Абдель всегда смеялся над этими историями. Он прекрасно знал, что некоторые люди сами по себе были достаточно злыми, не будучи монстрами, и поэтому про них и рассказывают подобные небылицы.
«Если вы доппельгангеры», – произнес незнакомец, – «то все равно не услышите от меня ничего нового, если же вы не доппельгангеры, то может сможете помочь мне убраться отсюда».
«Кто ты?» – повторил вопрос Джахейры Абдель.
«Меня зовут Жхассо. Я управлял этим местом».
Глава 20
Хэролд Логгерсон из Боушота порезался, играя с лучшим отцовским топором в возрасте девяти лет.