Бари предложил Владимиру Григорьевичу возглавить отделение его фирмы в Баку, где развивалась нефтяная промышленность. Тот согласился, но первые впечатления от промыслов у приезжего из столицы были ужасными, они показались ему картинкой мрачного ада. Однако молодой инженер не опустил руки, а стал автором множества изобретений: впервые в мире осуществил сжигание жидкого топлива с помощью изобретенной им форсунки; запатентовал промышленную установку для перегонки нефти, впервые предусматривающую осуществление крекинга; создал оригинальные клепаные и дешевые резервуары для хранения нефти, насосы, газгольдеры, металлические перекрытия для цехов; руководил строительством нефтеналивного флота России стальных барж, в которых начали перевозить нефть, первого в России нефтепровода. «Формула Шухова», обосновывавшая способ прокачки нефти по нефтепроводу, используется и сейчас. Был он автором и многих других технических новинок. Буквально все крупные стройки первых пятилеток Кузбасс, Магнитка, Челябинский тракторный завод связаны с именем Шухова.
Но поистине всемирную славу принесло инженеру строительство стальных башен оригинальной конструкции. Всего их было сооружено около двухсот. Самой знаменитой стала Шаболовская радиобашня в Москве. Заказ для нее он получил от Совнаркома в 1919 году. Его проект предусматривал небывалое еще в мире сооружение высотой 350 метров, что было выше Эйфелевой башни в Париже (305 м), но при этом конструкция была бы в три раза легче французской. Однако в разоренной большевиками стране после мировой войны остро не хватало металла, а потому высоту «урезали» до 152 метров. Башню возводили при помощи уникального, изобретенного Шуховым метода «телескопического монтажа». Долгое время эта ажурная, поражавшая воображение современников башня была самым высоким сооружением в России.
Но Шухов проектировал не только башни. Под его руководством было построено около 500 (!) мостов, в том числе через Волгу, Оку и Енисей. По его проекту была сооружена первая в мире вращающая сцена для театра во МХАТе, спроектированы ажурные металлические своды московского ГУМа, Главпочтамта, Петровского пассажа, Музея изящных искусств и многие другие сооружения. Такие висячие покрытия, с пролетами, перекрытыми уникальными сетчатыми оболочками из металла, были им впервые в мире применены еще при строительстве в 1896 году российских павильонов на Нижегородской всемирной выставке. Эти конструкции Шухова опередили время как минимум на 50 лет. Знаменитая висячая кровля элеватора в Олбани (США) появилась только в 1932 году. Надо сказать, что сама идея таких сетчатых конструкций и поражавших воображение гиперболоидных башен пришла в голову русскому инженеру при виде перевернутой вверх дном простой ивовой корзины из прутьев. «Что красиво смотрится, то прочно», решил он.
Архитектурные идеи Шухова явились настоящим прорывом и повлияли потом на развитие мировой архитектуры, были подхвачены такими всемирно известными архитекторами, как Корбюзье, Гауди и Нимейер. Все они широко использовали в своем творчестве его гиперболоидные конструкции. Не случайно шуховская башня на Шаболовке признана международными экспертами как одно из высших достижений мирового инженерного искусства.
Но Шухов, которого многие считали по разнообразию талантов русским Леонардо, увлекался не только техникой. Он был заядлым спортсменом, участвовал в велосипедных гонках, катался на коньках и лыжах, играл в шахматы, был прекрасным фотографом («Я по профессии инженер, а в душе фотограф», говорил Шухов), любил читать стихи, конструировал мебель.
Но Шухов, которого многие считали по разнообразию талантов русским Леонардо, увлекался не только техникой. Он был заядлым спортсменом, участвовал в велосипедных гонках, катался на коньках и лыжах, играл в шахматы, был прекрасным фотографом («Я по профессии инженер, а в душе фотограф», говорил Шухов), любил читать стихи, конструировал мебель.
Увы, расцвет технического творчества великого инженера пришелся на страшные годы. В 1917 году он не оставил родину, хотя его сыновья воевали в Белой армии, а сам он одно время сотрудничал с Колчаком. Инженеры были в СССР в дефиците, и его до поры до времени не трогали. Но когда при строительстве Шаболовской башни произошло непредвиденное обрушилась одна из секций, ЧК оказалась тут как тут. Приговор был стремителен: расстрел «за саботаж». Но замену ему на уникальной стройке не нашли и предложили продолжить работу, отложив на время исполнение приговора. И в таких страшных условиях Шухов смог продолжить и успешно завершить беспримерную стройку. Потом выяснилось, что причиной обрушения была «усталость» бракованного металла. Но Шухов был спокоен, в своем дневнике он записал: «Мы должны работать независимо от политики. Башни, котлы, стропила нужны, и мы будем нужны». Несправедливые обвинения, страх за детей, смерть жены, вынужденный уход со службы все-таки подорвали его здоровье. Последние годы жизни он провел в уединении. Но Владимир Григорьевич всегда оставался русским патриотом. Ему поступало множество самых лестных предложений о работе за границей, но он их все отвергал. А все права на изобретения и гонорары передал государству.