— Я хочу сказать — если он малахи, он мог найти способ устанавливать щит, так что его невозможно разоблачить.
— Финлей, — с улыбкой возразил Мердок, — не все злодеи обязательно малахи. Я просто хотел подчеркнуть, что за Нэшем нужно следить, вот и все.
— Понятно. — Финлей допил эль и поднялся. — Ну, мне пора. Я могу провести в столице всего пару дней, а сделать нужно еще многое.
— Прежде чем вы уйдете, — подняв руку, остановил его Джон, — скажите нам, правда ли то, что рассказывают о девице Росс? О том, как вы ее нашли? Она действительно обладает такой огромной силой?
— Да, все это правда. Почему вы интересуетесь?
— По Анклаву бродит слух, что ваш брат все время знал о ней и о ее силе и даже мог иметь отношение к похищению — именно потому, что знал о ее даре.
— Что? — Финлей расхохотался. — Ну, знаете, много я в жизни слышал сказок, но эта все превосходит! Чтобы Роберт похитил ребенка во время Смуты! Мой брат! Человек, настолько дорожащий честью, что отказывается выступить против короля из-за данной когда-то клятвы! Да вы шутите!
— Ну, вы должны признать, что вся эта история выглядит несколько странной.
— Ничего тут странного нет, отец Джон, — снова засмеялся Финлей. — Уж я-то знаю — я там был, когда все случилось. Подумайте сами: если бы он в самом деле хотел завладеть девушкой, с чего бы ему возвращать ее этому ее проклятому отцу? Почему бы не увезти куда-нибудь в укромное место? Да и зачем ему? Роберту не нужна ее сила — он со своей-то не знает, что делать. Иногда я не могу понять, о чем только думают в Анклаве!
— Финлей…
— А, бросьте, Мердок. Вы же знаете, здесь меня никто не услышит. Это название не более опасно, чем все остальное, о чем мы здесь говорили. Все же мне пора идти. Я загляну еще, прежде чем уеду из Марсэя. Буду рад, если вы сможете мне что-нибудь рассказать об этом Нэше.
Мердок подошел к двери, взмахнул рукой и уже вслед Финлею пробормотал:
— Пожалуйста, будьте осторожны!
На залитом солнцем дворе дюжина разгоряченных мужчин упражнялась в бое на мечах и топорах. Звон стали и победные выкрики отдавались от серого камня стен и таяли под неприветливым облачным небом. По краям двора слуги растирали полотенцами закончивших сражаться лордов, которые не спускали глаз с участников продолжающихся схваток.
Сегодня Нэш не участвовал в поединках, хотя обычно бывал среди сражающихся. Этим утром он прислуживал королю: в перерывах подавал ему украшенный драгоценными камнями кубок или белоснежный платок, которым тот вытирал пот с лица. Нэш стоял в дверях павильона, построенного специально для короля: оттуда Селар наблюдал за поединками, когда сам не принимал в них участия. Сейчас в центре двора Селар фехтовал с Кандаром. Нэш знал, что граф — прекрасный боец, но сегодня тот явно был не в ударе.
Селару не раз удавалось, преодолев защиту, поцарапать концом меча блестящую кольчугу Кандара.
— Задумался? — прошептал в ухо Нэша нежный голос. — Завидуешь близости молодого графа к своему дорогому другу? Мечтаешь оказаться на его месте?
Нэш улыбнулся, зная, что женщина не может видеть выражения его лица.
— Твои пошлые подозрения не делают тебе чести, дорогая. Советую тебе держать их при себе.
— Трудно удержаться. Достаточно увидеть, как ты следишь за ними. Все эти твои умные разговоры насчет власти… не скрывают ли они других желаний? Нет ли еще какой-то причины, по которой ты стараешься все время быть рядом с королем?
Нэш лениво опустил кубок на столик, повернулся и взглянул на Валену. Ее лицо было серьезным и озабоченным, но в глазах плясали озорные огоньки. Красавица ответила на его взгляд томной улыбкой.
— Уж не начала ли ты вдруг меня ревновать, — протянул Нэш. — Мы же не первый день знакомы!
— Ревновать? Нет, Сэмдон.