— Ты хочешь сказать, что я должен пожертвовать собственным спокойствием ради твоего? Впрочем, почему бы и нет! Для этого и существуют друзья.
Дэниел улыбнулся и наполнил кубки душистым красным вином. После недолгого молчания он снова взглянул на Роберта.
— Я хотел тебя кое о чем спросить… о двух вещах. Только пообещай, что не оторвешь мне голову.
Дэниел выглядел таким виноватым, что Роберт не мог не усмехнуться.
— Ничего подобного я тебе не обещаю.
— Ну… — Дэниел помялся. — Мне интересно: если бы Береника не умерла — и еще таким странным образом, — ты бы покинул Люсару?
Улыбка сбежала . с лица Роберта. Он попытался заставить свой голос не дрогнуть, но это далось ему с трудом.
— Нет ничего странного в том, как умерла моя жена, Дэниел. Она заболела лихорадкой и не смогла ее побороть. Вот и все.
— Но… она же была беременна, верно? Ты прости меня, но говорили, что ребенок как раз ее и убил.
— Ох, Дэниел, я думал, ты выше таких сплетен! Я, конечно, слышал о подобных разговорах, но я-то знаю правду. Я был здесь, когда она умерла.
— Э-э… Ты был тогда при дворе.
Роберт стиснул зубы. Следует ли ему продолжать разговор? Он и так уже сказал слишком много, начал обсуждать тему, о которой всегда старался не думать. Однако Дэниел хочет знать… и ему можно доверять.
— Я был при дворе, да, но вернулся сюда, чтобы предупредить Беренику о немилости короля и о том, что мне придется уехать. Я прибыл поздно ночью. Береника была в бреду и на рассвете умерла.
— И ты уехал? И никто не знал, что ты побывал в Данлорне?
— Именно так. — Роберт отвернулся. Последние три месяца ему так хорошо удавалось ускользать от призрака Береники… Этот призрак жил в его памяти, жил в стенах замка. Но теперь Дэниел разбудил воспоминания, заставил Роберта вновь увидеть лицо жены, покрытое потом, страдающее, с печатью смерти. И снова к нему вернулось то ужасное знание…
— Прости меня, Роберт, — пробормотал Дэниел.
— О чем еще ты хотел меня спросить?
— Это на самом-то деле не имеет значения… Просто все мы слышали о том, как ты нашел дочку Якоба. Ты на самом деле считаешь, что ее похитили во времена Смуты?
Роберт вздохнул и закрыл глаза. Кто-нибудь обязательно должен был задать такой вопрос. Напоминание о девушке заставило его представить себе, как Дженн, смеялась над ним за то, что он закричал на нее там, на вершине башни. Роберт не получал от нее никаких вестей — да и не ожидал их, разве что случится нечто непредвиденное… Тем не менее он продолжал тревожиться о судьбе Дженн.
— Прости меня, Роберт, — снова извинился Дэниел, неправильно понявший его молчание. — Мне не следовало спрашивать.
Роберт открыл глаза:
— Тут нечего прощать. Я в самом деле думаю, что она была похищена в Смуту. Но не спрашивай меня, как и почему, — этого я не знаю.
— Не возражаете, если я вас перебью? — К друзьям, пошатываясь, подошел Гарольд Холланд с пьяной улыбкой на бородатом лице. Он плюхнулся в кресло и оперся локтями о стол. — Никогда не могу удержаться и не напиться на твоих вечеринках, Роберт. У тебя лучший погреб во всей южной части страны.
— И ты всегда норовишь его опустошить, — проворчал Дэниел. Гарольд пожал массивными плечами.
— С моей стороны было бы некрасиво отвергнуть такое искреннее гостеприимство. Я предвкушаю хорошее вино, а Роберт ожидает, что я буду его пить, — мы всегда понимали друг друга.
— Это верно, Дэниел, — усмехнулся Роберт, к которому наконец вернулось хорошее настроение. — Я полагаюсь на вкус Гарольда — кто же еще скажет мне, хорошо ли вино. Откуда еще мне узнать…
— Поскольку сам ты никогда его не пьешь? — Дэниел покачал головой и широким жестом наполнил кубок Роберта, не обращая внимания на жадный взгляд Гарольда.
Тот рыгнул и вырвал у Дэниела кувшин.