Хм. Да. Конечно. Это было бы замечательно, Дорис. Спасибо.
Нет проблем.
Дорис отсканировала журналы, и я расплатилась.
Как ее зовут?
А?
Она свела брови.
Вашу птицу. Как ее зовут?
Господи, я оказалась в большом затруднении и назвала первое попавшееся имя, которое пришло мне в голову.
Честер. Мою птицу зовут Честер.
Хорошее, красивое имя.
Да. Птица Честер. Он необыкновенный.
Затолкав последний пакет в тележку, я поспешила уйти. Я так торопилась, что почти забыла отдать Дорис продукты, которые купила для нее. Вернувшись, я поставила на прилавок пакетик с угощением.
Доброй ночи, Дорис!
Вам тоже, милая. До скорого!
В машине, почувствовав себя в безопасности, я достала журнал и уставилась в него. Пока я сидела там, оставив двигатель работать на холостом ходу, меня осенило ведь у ресторана работал не один фотограф, то есть мои фото могут напечатать и в других газетах? А если меня сняли с других ракурсов и меня можно узнать? Обычно, возвращаясь в машину, я всегда испытывала облегчение, но сейчас я вдруг почувствовала приближение такой же паники, как перед входом в супермаркет или другое людное место.
В Вермонте было полтретьего ночи, но в Калифорнии только полдвенадцатого. Гриффин полуночник, поэтому я откопала телефон и позвонила. Он ответил после первого же гудка.
Привет, малышка. Ты припозднилась.
Стоило мне только услышать его голос, как мои плечи расслабились. Я вздохнула.
Привет.
Все в порядке?
Я только что ездила в супермаркет.
Ох. Как все прошло? Что за ерунду ты увидела сегодня ночью?
Я забыла, что рассказывала ему о разных странностях, которые наблюдала во время своих полуночных поездок. Хотя то, что я увидела сегодня ночью, превзошло все остальное.
Я увидела свою фотографию нашу фотографию в National Enquirer.
Гриффин зашипел.
Дерьмо. Черт бы побрал этого Марти Фостера.
Кого?
Одного из фотографов, которые были в ресторане. Я попросил своего помощника связаться с другими и выкупить сделанные ими снимки. Но Марти не захотел отвечать на наши звонки. Я надеялся, что он отмалчивается, потому что ему не удалось сделать хороший снимок и ему нечего продать. Боюсь, я ошибался. Слыша его голос, я представила, как Гриффин проводит рукой по волосам. Прости меня, Лука. Я пытался.
О боже, не будь смешным. Это не твоя вина. Не могу поверить, что ты выкупил другие фотографии. Я даже не подумала, что ты способен на это.
В этом городе многое можно за деньги. Папарацци все равно, кто купит их работу, лишь бы заплатили. Кроме того, я предложил им больше, чем они получили бы от бульварных изданий, поэтому трое других с радостью продали их мне.
Так мило, что ты сделал это. Но, в сущности, в этом нет необходимости. Я не хочу, чтобы ты сорил деньгами из-за подобной чепухи.
Лука, деньги, потраченные ради того, чтобы ты была счастлива или меньше волновалась, потрачены не зря.
Моя тревога слегка утихла.
Спасибо тебе, Гриффин!
Не стоит благодарности. Просто я стараюсь позаботиться о моей девушке.
При словах о моей девушке я глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь забыть о National Enquirer.
Так я разбудила тебя? Чем ты занимался?
Нет. Сегодня вечером у меня собралась небольшая компания. Пришли парни из моей группы. Днем мы завершили альбом и отмечаем это событие. Планировалось, что мы закончим его завтра, но мы смогли добить его на день раньше.
О, здорово. Поздравляю. Это удивительно. Наверное, ты счастлив.
Да. Я очень доволен тем, как все вышло.
Замечательно. Но я отпускаю тебя. Я не знала, что у тебя гости. Голосов совсем не слышно.
Я вышел на задний двор, когда увидел твой звонок. Уверен, мне зададут хорошую взбучку, когда я вернусь.
Они станут дразнить тебя?
Они называют меня затраханным.
Затраханным?
Как подкаблучник. Видимо, это распространенное выражение в Америке. Оно означает, что твоя женщина держит тебя на коротком поводке.
Я засмеялась.
Я знаю, что это означает. Только мне интересно, почему они тебя так называют?
Обычно, когда мы заканчиваем турне или завершаем запись, мы устраиваем большую вечеринку. Но сегодня вечером я не был настроен на безумства, поэтому пригласил парней, но попросил их прийти без женщин. И теперь я разговариваю с тобой по телефону.
Ты не захотел, чтобы они пришли с подружками?
У них нет подружек, Лука. Вечеринку устраивают для того, чтобы напиться с кучей фанаток и пригласить стриптизерш.
Ой.
Как бы то ни было, сегодня ночью здесь только парни.
Тогда я должна отпустить тебя.
Нет лучше разговаривать с тобой, чем слушать их истории. Каждую из них я слышал уже с десяток раз. Когда месяцами разъезжаешь на автобусе с одними и теми же людьми, неизбежно выслушиваешь одно и то же дерьмо.
Я улыбнулась.
Наверняка.
Итак, скажи мне Как ты справилась, впервые увидев свое лицо на страницах желтой прессы?
Впервые.
Вероятно, я слегка перенервничала.
Ко всему привыкаешь.
Я была так захвачена своей реакцией, что без конца думала о том, как должен чувствовать себя Гриффин, встречая свои изображения повсюду. Меня напечатали в бульварном журнале только потому, что я была с ним. Это была лишь крупица того, через что ему, вероятно, приходилось проходить каждый день.