Так, насупился Джонсон, нам нужно поговорить, иди отсюда.
«Как всегда, душка», подумала официантка и ретировалась.
Джонсон смотрел на Никки, прищурившись. Выражение его лица не обещало ничего хорошего.
Вы опоздали.
Вам повезло, что я вообще пришла, холодно ответила Никки. Я не собиралась.
Джонсон побагровел, словно его окунули в кипяток.
А вы та еще заноза, доктор Робертс!
Я заноза?
Черт, да я же спас вам жизнь! повысил голос Джонсон.
Я об этом не просила. Не надо было меня спасать.
Неужто? То есть вы планировали сдохнуть на том складе, да? Хотели, чтобы ваш милый любовничек Гудман всадил в вас пулю, так? Уж простите, что нарушил ваши планы. Потому что выглядело все так, будто вы очень, очень хотите спастись!
Да не был он моим любовником, возмутилась Никки. И да, я хотела жить. А кто не хочет в таких обстоятельствах? Но меня бесит одна мысль, что именно вы спасли мне жизнь! Я ненавижу вас! выпалила она. Вы старательно превращали мою жизнь в ад в течение долгого времени!
Я? опешил Джонсон. С чего вы это взяли?
Я? опешил Джонсон. С чего вы это взяли?
Издеваетесь? воскликнула Никки в недоумении. Вы пытались повесить на меня убийства Трея и Лизы! Вы обвинили меня в смерти моего мужа!
И что с того? Детектив должен быть подозрительным, и я вас подозревал! фыркнул Джонсон. Если несколько неприятных слов для вас означает «превратить жизнь в ад», то у вас явно слишком комфортная жизнь!
У вас не было никаких оснований меня подозревать. Никки развела руками. Хваленый инстинкт ищейки, только и всего? Так вот, он вас здорово подвел, детектив!
Допустим. Но теперь вы хорошо знаете, как ведут себя виновные люди, не так ли, доктор Робертс? Они бывают очень выдержанными и приятными. Они умеют втереться в доверие. Они кажутся невинными овечками. По-моему, вы, хваленый психотерапевт, плохо разбираетесь в людях, но себя за слепоту не вините, зато с удовольствием обвиняете меня.
Джонсон попал в цель, хотя Никки и не желала этого показать. На самом деле она ничуть не жалела, что все-таки пришла на встречу. Горечь, обида, злость, которые она испытывала к этому человеку, наконец имели возможность выхода. У нее была прекрасная возможность высказать обвинения детективу прямо в его толстое неприятное лицо.
Да, я ошибалась, с горечью сказала Никки. И признаю свои ошибки. Но я сполна заплатила за свою наивность, детектив. Однако это не дает право вашему первобытному, расистскому, сексистскому и гомофобному миру осуждать мой мир. Вы несправедливо обвинили меня в убийствах людей, которые были мне дороги, лишь на основании того, что я вам чем-то не нравлюсь. И по-вашему, это нормально?
Кровь бросилась Джонсону в лицо. Он открыл было рот, собираясь заорать на нее всякий раз эта женщина доводила его до белого каления, но почему-то передумал. Да, доктор Робертс бесила его сверх меры, но ему отчаянно требовалась ее помощь и понимание. Хотя бы один из них должен был перекинуть мостик на другой край пропасти.
Мик поднял руки и ненадолго закрыл глаза, стараясь успокоиться.
Ладно, слушайте. Я действительно с самого начала считал вас причастной. И да, я ошибся. Но у меня были основания помимо личной неприязни. Вы бы почитали свои записи о пациентах. Да судя по ним, вам самой пора к мозгоправу. К тому же вы лгали нам там, где это было очевидно. Поэтому я и думал, что эти убийства организовали вы.
На основании моих записей и нежелания делиться информацией? спросила Никки также более спокойным тоном. Немного притянуто за уши, не так ли?
Не только. У вас был мотив.
Никки удивилась.
Какой же это?
Муж вам изменял. К тому же после его смерти вы получали много денег в единоличное пользование. Лиза Флэннаган была бессовестной шлюшкой, и, судя по вашим записям, вы ее терпеть не могли, хотя и тщательно это скрывали. Отличный мотив для убийства.
А Трейвон?
Насчет его не знаю. Он мог что-то знать о вас или о вашем муже. Или же он знал об изменах вашего мужа, но покрывал его за вашей спиной. И ведь, заметьте, все трое погибших между собой были никак не связаны, зато имели связь с вами. У вас была возможность, был мотив плюс достаточно средств для воплощения планов.
А еще у меня была ваша личная неприязнь, не так ли, детектив? горько спросила Никки. Воспитанная, успешная, образованная женщина, которую вам не удалось запугать?
Успешная лгунья, бросил Джонсон, не давая себе кипятиться. Вы соврали нам насчет Гролша, сказали, что никогда о нем не слышали.
Никки внезапно смутилась.
Я скрыла правду, потому что не доверяла вам.
Неужто? А может, вы скрыли факты от следствия на основании личной неприязни? Знаменитый инстинкт психотерапевта, а?
«Туше», подумала Никки.
Ладно, я была не права, но я не знала, кому верить. И это не повод нападать на меня по любому поводу.
Я пытался докопаться до истины. Подвергать все сомнению и совать везде нос моя работа, док. Я начал искать информацию, которая могла бы подтвердить мои подозрения, но тут вылезли совсем другие данные. Началась эта свистопляска с Родригесом, и я понял, что данное расследование странным образом возвращает меня к прежней работе в отделе по борьбе с наркотиками. И все было бы неплохо, да тут вы решили нанять этого Уильямса, который спутал все карты. Я бы сказал, что о нем думаю, ну да о покойниках дурно не говорят.