В голове Никки мелькали лица Хеддона, Картера, Баденов
«Неужели и Хеддон был в этом замешан?»
Судя по всему, все выше перечисленные оказались причастны к тому, что улицы Лос-Анджелеса наводнил новый и крайне опасный наркотик под названием «крокодил».
Далее диктор принялся рассказывать о воздействии «крокодила» на человеческий организм, но Никки уже не слушала, а, подавшись вперед, смотрела, как Хеддона Дефо в наручниках ведут в сторону полицейской машины. Лицо у него было мрачное, но вовсе не испуганное.
Сейчас, продолжал диктор, наиболее правдоподобной представляется версия, что полиция Лос-Анджелеса совместно с ФБР уже давно вела расследование, целью которого было накрыть крупную сеть наркоторговли, которая проникла и во властные, и в банковские структуры. Кроме того, наш источник сообщает, что данное расследование связано с исчезновением в Мехико-Сити юной Шарлотты Клэнси.
Упоминание этого имени вернуло внимание Никки к репортажу.
Напомню, что Шарлотта Клэнси из Сан-Диего, работавшая няней в мексиканской семье, пропала без вести более десяти лет назад. Мы пока не знаем, как недавние убийства и аресты связаны с этим делом, однако будем держать вас в курсе.
Никки выключила телевизор и уставилась в потолок.
Так вот о чем говорил Уильямс, когда убеждал ее уехать. Он знал, он уже все знал и трезво оценивал, в какую опасную заварушку угодил.
Гудман, Хеддон, Картер, Баден так много людей носили маски.
И единственный человек, которого она не выносила на дух за его мерзкий характер, человек, которого она сама подозревала во взяточничестве и лжи, женоненавистник и расист, не гнушавшийся никакими методами, чтобы добыть нужные сведения, оказался ни в чем не замешан!
Когда в палату вошел хирург, она все еще смотрела в потолок.
Приняв слезы Никки за следствие боли, он извинился, что отменил морфин.
Я понимаю, что боль очень сильна, но сейчас жизненно необходимо, чтобы вы были в сознании. У вас психологический шок, и мы не должны рвать связь с реальностью, погружая вас в мир иллюзий.
Я понимаю, сказала Никки, не переставая плакать.
Она понимала. Впервые за много месяцев.
Глава 40
Спустя два месяца
Тетя Никки! Тетя Никки! Смотри на меня!
Лукас Адлер, десятилетний крестник Никки и старший сын ее лучшей подруги Гретхен, ехал на маленьком велосипеде, не держась за руль. Расставив руки и ноги в стороны, он балансировал в седле, словно клоун в цирке. Никки оценила трюк, искренне надеясь, что мальчик не свалится и не сломает себе шею.
«Хорошо хоть, что катается по газону».
Уже два месяца она гостила у Адама и Греты в их особняке в Беверли-Хиллз. Это было прекрасное место, словно созданное для того, чтобы полностью отключиться от пережитых ужасов и поправить здоровье. Здесь было уютно, звучали счастливые детские голоса, а на ужин вся семья собиралась за одним столом. Вполне достаточно, чтобы переключиться с тоскливых воспоминаний. К тому же Гретхен всегда была рядом, готовая поболтать и отвлечь.
«Хорошо хоть, что катается по газону».
Уже два месяца она гостила у Адама и Греты в их особняке в Беверли-Хиллз. Это было прекрасное место, словно созданное для того, чтобы полностью отключиться от пережитых ужасов и поправить здоровье. Здесь было уютно, звучали счастливые детские голоса, а на ужин вся семья собиралась за одним столом. Вполне достаточно, чтобы переключиться с тоскливых воспоминаний. К тому же Гретхен всегда была рядом, готовая поболтать и отвлечь.
Ты жива, Никки, не уставала напоминать подруга. Ты выжила, пойми. На это должна быть причина, и ты ее найдешь.
Я не выжила. Меня спасли. Есть разница. И спас человек, который является приверженцем всего того, что мне чуждо и противно.
Она продолжала упрямо называть Мика Джонсона расистом, сексистом и невоспитанным типом, какую бы роль он ни сыграл в ее истории. Втайне она понимала, что злость на детектива на самом деле была злостью на саму себя. Она недооценила Мика Джонсона, судила о нем поверхностно.
Как, собственно, и обо всех остальных.
Да мне плевать на то, что он за человек. Пусть даже живет под мостом и питается отбросами, а по ночам гадит в подъездах. Мне не плевать на то, что он спас тебе жизнь. А в моей системе ценностей человек, который спас тебе жизнь, автоматически приобретает статус хорошего. И вообще дело не в нем, а в тебе. Как ты распорядишься своей жизнью дальше? Мы тебя очень любим, но не будешь же ты годами сидеть тут на крылечке и читать книжки?
По настоянию подруги Никки отказалась от практики, сдала свой офис в аренду и выставила дом, в котором жила с Дугласом и который Гретхен называла мавзолеем, на продажу.
Ты богата, хороша собой, здорова и образована. Перед тобой много дорог, говорила Гретхен, заботливо пододвигая ей журналы с объявлениями о недвижимости в Нью-Йорке. Переезд Никки в Нью-Йорк стал для Гретхен наваждением, и Никки подозревала, что подруга желает за ее счет реализовать собственные несбывшиеся надежды. Ты же еще молода.
Молода? смеялась Никки. Мы обе немолоды.
Но и точно не старые, приговаривала Гретхен. Или ты хочешь до конца дней жить одна?