Сеанс подошел к концу. Никки встала проводить пациентку. Ее клиенты на прощание часто пожимали ей руку, но Анна обычно обнимала, как сестру. Порой Никки казалась, что она мать дочери-подростка, которая неохотно идет в новую школу. Стыдно было признаться, но зависимость Анны от встреч с ней Никки даже нравилась. Анна Бейтман была ей почти как подруга.
Однако в этот раз, когда юная скрипачка обняла ее, Никки застыла, заметив в приемной двух мужчин, сидевших на кожаном диване, которые смотрели на нее в упор.
Никки сдержанно похлопала пациентку по плечу и, кивнув гостям, спросила:
Я могу вам помочь?
Тот, что был моложе и выше, поднялся, протянул ей руку и вежливо представился:
Детектив Лу Гудман, полиция Лос-Анджелеса. А это мой напарник, детектив Мик Джонсон.
Никки коротко пожала руку Гудмана.
Вы насчет Лизы, верно? Ужасный случай.
Она протянула ладонь второму копу, но тот неприязненно пожал плечами и рявкнул, покосившись на Трея:
Не тут! В кабинете.
У Никки появилось ощущение, что толстый полицейский ей смутно знаком, но она и бровью не повела.
Как вам будет угодно.
Она широко распахнула дверь, предлагая мужчинам пройти в кабинет.
Детектив Мик Джонсон слушал доктора Робертс, не сводя с нее пристального взгляда. Вопросы задавал его напарник. Ответы были краткими.
Когда вы в последний раз видели Лизу Флэннаган?
В день смерти.
На сеансах Лиза говорила, что ей угрожают или что она опасается за свою жизнь?
Нет.
Знаете ли вы кого-то, кто мог желать Лизе смерти?
Когда вы в последний раз видели Лизу Флэннаган?
В день смерти.
На сеансах Лиза говорила, что ей угрожают или что она опасается за свою жизнь?
Нет.
Знаете ли вы кого-то, кто мог желать Лизе смерти?
Нет.
Гудман задавал вопросы вежливо и ни разу не попросил дать более развернутый ответ. Казалось, односложные фразы Никки его устраивали. Он смотрел в блокнот и делал пометки.
Джонсона такой допрос раздражал. Он не верил Никки. Она никогда не нравилась ему. Проклятая сучка даже не вспомнила его! А вот он ее не забыл. Глядя теперь, как эта самоуверенная дрянь держится едва ли не надменно, с каким нарочитым презрением поправляет каштановые волосы и пожимает плечами, Джонсон чуть не лопался от бешенства.
Миссис Робертс, может статься, что вы последняя видели мисс Флэннаган живой, заметил Гудман и подался вперед, глядя на нее в упор. Вы же понимаете, какое значение может иметь каждая деталь. Поэтому нам важны любые мелочи, они могут навести на след.
Я понимаю, детектив, ответила Никки. Но не уверена, что могу вам помочь. После сеанса Лиза казалась весьма довольной собой и уходила в отличном настроении. Она недавно рассталась со своим парнем
Парнем? ядовито переспросил Джонсон. Вы про ее сладкого папика Уильяма Бадена?
В голосе толстяка сквозило презрение. Сама мысль, что красивая молодая женщина ложилась под грязного старика, наполняла его ядом.
Да, опять односложно ответила Никки.
Давайте называть вещи своими именами. Она крутила интрижку со старым богатеньким папиком, к тому же женатым. И все, что вашей пациентке было нужно, это его тугой кошелек. Джонсон сделал вид, что не заметил осуждающего взгляда Гудмана. Эта Лиза была первоклассной шлюхой, не так ли?
Не берусь судить, почему моя пациентка встречалась с Уильямом Баденом. Я не имею права оценивать своих пациентов, детектив. Никки говорила с прохладцей, пытаясь не поддаться на провокации чертова сексиста. Могу лишь повторить слова Лизы, что она предприняла шаги к расставанию с Уиллом и, похоже, радовалась собственной решительности.
А она не говорила, что спешит на какую-нибудь встречу после сеанса? С другом например? Может, ее кто-то подвозил? вмешался Гудман, взглядом остановив попытки напарника встрять в разговор с комментариями.
Нет. Она уходила одна. Если сеанс выпадал на среду, Лиза была без машины.
Копы переглянулись.
Почему?
Никки пожала плечами.
Простите, я не в курсе. Но в тот день шел дождь и я одолжила ей плащ, чтобы не промокла.
Детектив Джонсон внезапно перестал лопаться от бешенства и недоуменно уставился на доктора.
Что вы сказали? На убитой был ваш плащ?
Да.
Можете его описать, доктор Робертс?
Никки ответила, что плащ был самый обычный, но оба полицейских пришли в возбуждение.
Благодарим вас, миссис Робертс, тепло улыбнулся Гудман. Вы нам очень помогли.
У него была занятная манера говорить, подаваясь вперед и глядя в глаза, словно, кроме него и Никки, в кабинете никого не было. Слова он произносил со значением, даже если они были простой формальностью.
Словно для контраста, его напарник всем видом изображал одновременно презрение и гнев, будто заранее обвинял собеседника во всех грехах. Вопросы Джонсона были провокационными, а о вежливости детектив имел весьма смутное представление. Но даже он, услышав о плаще, как-то внезапно притих.
Но ведь это был самый обычный дождевик!
Едва полицейские ушли, в дверь постучался Трей.
Простите, док, не уверен, что вел себя правильно. Знаю же, что нельзя прерывать сеанс, поэтому и заставил их ждать. Кажется, тому толстяку это не понравилось.