Они были еще живы! И в какой-то мере это было хуже всего, потому что он уже похоронил их, а теперь должен был совершить в собственном сознании чудо воскрешения.
«Лузи!» хотел позвать он, но не смог. Однако собака стала воспринимать его желания телепатически. И вскоре Ллойд вместе с мастино вышел на улицу. Где царил настоящий ледяной ад!
Там, на центральном бульваре, он увидел бродившие тени замотанные во всевозможное тряпье с ног до головы жители ожидали прибытие машин федеральной службы.
Если бы Ллойд продолжал оставаться в неведении и продолжал думать, что Тина и малыш обречены, он стал бы одной из этих теней. Но безумная надежда гнала его к стоянке строительной техники, о которой он подумал именно в тот момент, когда в последний раз шагнул за порог своего жилища.
15.20
Он выбрал карьерный грейдер «Катерпиллер», кабина которого не гарантировала защиты от холода, но была достаточно просторной, а бензобаки имели автоматический подогрев. Об этом Ллойд знал еще с той поры своей жизни, которую именовал гордо «большой депрессией» она включала в себя такие интереснейшие занятия, как переноску пианино, доставку газет Также Ллойду пришлось побыть собачьей нянькой, продавцом в супермаркете и даже механиком гаража дорожных машин.
Он выбрал карьерный грейдер «Катерпиллер», кабина которого не гарантировала защиты от холода, но была достаточно просторной, а бензобаки имели автоматический подогрев. Об этом Ллойд знал еще с той поры своей жизни, которую именовал гордо «большой депрессией» она включала в себя такие интереснейшие занятия, как переноску пианино, доставку газет Также Ллойду пришлось побыть собачьей нянькой, продавцом в супермаркете и даже механиком гаража дорожных машин.
«Почему я не подумал об этом сразу?» грызла Ллойда навязчивая мысль в то время, когда он, прогрев дизель, рывками поднимал нож грейдера на пять дюймов, чтоб расчищать себе путь.
Спустя пять минут «Катерпиллер», набирая скорость до доступных ему пятнадцати миль в час, пополз к выезду из города. Ллойд дергал рычаги обмороженными руками.
15.50
Он добрался до места через полчаса.
За придорожным кюветом, доверху засыпанным льдом, в свете прожекторов грейдера виднелся столбик телефона сервисной службы. В пяти шагах от него находился смерзшийся серый холмик, в который превратился мужчина по имени Джоуи.
«Опель» был забросан льдом по самую крышу. Когда Ллойд пробрался в салон, то смог лишь потрогать смерзшиеся ледяные глыбы жену, тещу и сына Осознав, наконец, свою потерю, Ллойд апатично сел на мраморные ноги Тины и погладил лицо Джимми, который в последний момент своей жизни почему-то улыбался.
Пока он вставал, прошло целых десять минут, каждая из которых показалась ему вечностью. С трудом доковыляв до грейдера, Маккалкин увидел, что глаза Лузи превратились в два жемчужных кристаллика, которые обязательно бы смогли сверкать в солнечном свете.
Но солнца не было. Ведь оно тоже замерзло и исчезло. Свод неба продолжал крошиться темными кусками льда, а за тысячи миль от этого места космическое дыхание навеки стирало город за городом всю цивилизацию теплокровной планеты.
Язык Лузи, палкой торчащий из раскрытой пасти, был похож на кусок мороженой говядины в супермаркете. При любых других обстоятельствах Ллойда обязательно бы стошнило. Но не сейчас.
Сейчас у него имелись проблемы посерьезней
16.10
Руки не повиновались, а ноги едва смогли затащить тело Ллойда в кабину. Но сил завести мотор уже не было
16.10 (в другом месте)
Обещанная эвакуационная колонна так и не вышла подбирать людей, которые теперь быстро-быстро превращались в мертвецов на улицах Кинг-Сити под абсолютно черным уже сводом неба, погребающим тела разбитой на осколки атмосферой.
16.15
Уже засыпая, Ллойд почувствовал тепло.
Оно росло Ширилось. Обжигало лицо и грудь. Неожиданно появившиеся мягкие речные волны качали и убаюкивали сознание.
Вот только меховую куртку почему-то было очень тяжело снять
А река уносила его всё дальше и дальше, на ее берегах стояли миллионы людей, а среди них, конечно же, Тина, миссис Рэйчел и Джимми, который улыбался совсем как в том кошмарном сне, который когда-то снился Ллойду. Жуткий ужас про то, что все замерзли
«Плыви, папа!» услышал он голос сына. И все, стоящие на берегу реки, заулыбались, заметив Ллойда.
16.20
Всё дальше и дальше. От холода и непогоды. К покою и вечности
В теплой бесцветной и невесомой воде отражалась луна, а контуры берегов были раскрашены игривыми радугами
Сзади слышалось тихое повизгивание, Лузи плыла, неуклюже перебирая лапами под прозрачными волнами. А догнав Ллойда, она стала облизывать его руки, отчего стало еще теплее
«Плыви, папа!» Взмах. Еще взмах. И еще и еще и еще
Максим Дубровин
Смерть Птицы
Слово автора:
Больше десяти лет назад я впервые услышал свой рассказ. Это была запись «Модели для сборки» на радио «Энергия» не «Смерть Птицы», но тоже хороший рассказ. Ощущения непередаваемые и волнующие для любого автора, но тогда я еще не понимал, как мне повезло. С тех пор я прослушал много аудиокниг, в том числе и своих, и давно убедился: единицы чтецов способны состязаться с Владом Коппом в артистизме и выразительности исполнения.