Не смей! Дурак! На черта тебе теперь твой джип?! Туда его не возьмешь!
Анальгин больно ударил меня затылком по переносице, но я вцепился в него намертво.
По херу мне джип! визжал он в истерике. У меня семья в городе осталась! А он чужих зовет! А мои Дениска!!!
Анальгин вырвался, оставив у меня в руках клочья одежды. Он упал на колени возле оглушенного мальчишки, закрыл лицо руками и разрыдался, перекрикивая рев пламени
Прошел час. Во всех квартирах, на всех этажах, на лестничных пролетах и в лифте плотной толпой стояли люди. Детей держали на руках. Было невыносимо душно, но никто не жаловался. Мы ждали. Гошка сидел у меня на плечах. Это место он предпочитал, пожалуй, всем остальным местам на земле. На Земле Именно на Земле-то для нас больше нет места
Толпа вдруг качнулась.
Пронесся сдавленный крик: «Управдом?! Где управдом?! Нету! Сбежал!»
Там женщина какая-то голосит, сказали от двери.
Тихо! Дайте послушать!
Опять не слава богу, подумал я. Но что, черт их раздери, означают эти вопли?!
Да я сама на карьере работала! звучал где-то вдалеке пронзительный голос. Если на ящиках треугольник, значит, это динамит!
Я сразу вспомнил тридцать три ящика, привезенных сегодня и сгруженных в подвал. Но был ли на них треугольник?
Люди! Это обман! закричал кто-то отчаянно. Нас хотят взорвать!!!
Дверь! Дверь откройте! Выходите все! На улицу!
Не открывается дверь! Заклинило! Снаружи приперто, что ли
Пустите меня!!! А-а!!! Я боюсь!!
Пустите меня!!! А-а!!! Я боюсь!!
Толпа задвигалась, в ней возникали приливы и отливы, промоины и валы, накатывающие так, что люди едва могли держаться на ногах.
Чего она там кричит, дура?! заорал я. Детей из-за нее передавим! Пускай сама в подвал спустится и посмотрит, что там за ящики!
Все двери закрыты! отозвались с площадки. И в подвал, и на улицу! И управдом пропал!
Да куда он денется! Мне с трудом удавалось перекрикивать нарастающий вой. Прекратить панику! Стоять всем на месте! Управдом на верхних этажах! А ну, пропустите! Я, прямо с испуганным Гошкой на плечах, стал продвигаться к двери. Марина, крепко ухватив меня за ремень, шла следом.
На площадке людские волны бесновались еще сильнее. Кто-то бился на полу в истерике. Сразу несколько ног вразнобой ударяли во входную дверь и в дверь подвала. Подвальная рухнула первой. Несколько человек вместе с женщиной, поднявшей панику, ринулись вниз по лестнице.
Пропустите меня! кричал старичок с кургузой бородкой. Я специалист! Я профессор химии!
Его пропустили, и он тоже исчез в темном проломе. Оттуда уже доносились какие-то звуки не то истерические вскрики, не то визг выдираемых из ящиков гвоздей.
Да успокойтесь вы! Сейчас всё скажут! Сейчас всё выяснится! выкрикивал я, поворачиваясь направо и налево, пока меня самого не ткнули в бок:
Тихо!
На площадке и в квартирах установилась относительная тишина. Сразу стали слышны шаги на подвальной лестнице. В развороченном проеме показался старичок профессор. Все смотрели на него и молчали, ни у кого не хватало духу задать первый и единственный вопрос. Маринина ладонь как-то незаметно оказалась в моей.
Старичок обвел нас растерянным взглядом, посмотрел зачем-то на часы Наконец, до него дошло, чего все ждут.
Нет, нет, глухо произнес он. Всё в порядке. Никакой опасности
А динамит? всхлипнул кто-то.
Да какой там динамит! Старичок снова бросил вороватый взгляд на часы. Всё в полном порядке. Сейчас стартуем
А ты откуда знаешь? Вперед выдвинулся крепенький невысокий парень с боксерской стрижкой.
А там, как раз, это профессор неопределенно поводил рукой. Стартовый пульт, да.
А ну, дай, я посмотрю, парень шагнул к подвальной двери.
Нет! Старичок испуганно расставил руки, будто пытался закрыть собой пролом. Поймите, это бессмысленно! Уже начался отсчет времени! Собственно, пошли последние секунды. Вот
Он поднес часы к подслеповатым глазам.
Десять. Девять. Восемь. Семь
И все, кто стоял на площадке, и дальше, на лестнице, и выше, на всех этажах унылого серого дома, медленно отсчитали про себя:
Шесть
Пять
Четыре
Три
Два
Один
Старт.
Леонид Каганов
Мамма Сонним
Слово автора:
Мне есть чем похвастаться: мне довелось стать первым автором, кто познакомился с «Моделью для сборки» вживую, явившись на эфир радиостанции. Представления об авторском праве в те годы только устаканивались на просторах страны, и не было толком понятно, что можно, что нельзя. «Модель для сборки» работала к тому времени уже не первый год, а в Интернете изредка бурлили недовольные авторы: мол, как это так, какие-то незнакомые люди нас читают, да вслух, да без спросу, да по радио, да денег не платят!
Я немного имел представление, каких огромных денег может стоить автору получасовая реклама на радио и какие копейки получают ведущие. Поэтому вступал в споры и пытался объяснить: ребята, это же прекрасно, что ваш текст прочли на всю, так сказать, страну! После одной из таких громких дискуссий мне пришло письмо с предложением познакомиться с «Моделью». И вот однажды вечером я попал в студию, где рождалась «Модель», красивый таинственный голос Влада читал с листа рассказ (на этот раз прямо мой), и всё это сопровождала таинственная музыка, льющаяся с пульта диджея Габовича. Это оказались прекрасные люди, и с тех пор мы дружим. В тот раз я спросил Влада, как ему пришла в голову мысль читать вслух для слушателей? Оказалось, читать он умел уже в детском саду, и воспитательница часто оставляла группу на маленького Влада, прося его почитать вслух книжку остальным А в читательских отзывах на произведения, которые мне пишут, всё чаще звучит «я услышал» вместо «я прочел».