Я сделал последний шаг и остановился, увидев того, кто сидел у костра.
З Здравствуйте пробормотал я, внезапно почувствовав себя нашкодившим ребёнком. Но сидящий у костра человек смотрел на меня без осуждения, с улыбкой.
Вспомнил? спросил он.
Я вспомнил. Вспомнил ту ночь, когда меня похитила лягушка. Вспомнил, как раскидал этих безмозглых тварей и бросился бежать через лес. Оступился, упал в болото и чуть не умер Раньше на этом воспоминания обрывались, и будто чей-то голос нашёптывал мне, убаюкивая любопытство: «Неважно, как ты выбрался. Главное, что ты жив».
Теперь огрызок воспоминания подрос. Я вспомнил, как меня схватила чья-то рука, потянула вверх, и я увидел глаза Вот эти самые глаза. Этого самого старика в древнем, лишённом всякого цвета подобии халата. Старик сидел, скрестив ноги, прямо на земле, и разглядывал меня снизу вверх. Мне показалось это недопустимым, кощунственным чтобы он смотрел на меня снизу. И я шлёпнулся на колени.
Вы, шёпотом произнёс я, не зная, что сказать ещё.
Я, сэр Мортегар. Я. И теперь я останусь в твоей памяти надолго.
Я схватился руками за голову, внезапно испугавшись. Он так легко взял и стёр мою память! А ещё Ну-ка, ну-ка Ну да! В ту ночь он заставил меня вспомнить моё настоящее имя, вернул исчезающие воспоминания о сестре и моём мире. А потом разом всё это отменил, стёр. Кто же он такой?! Уж не бог ли, которого я призывал, чтобы справиться с Мекиарис?
Нет, Мортегар, я не бог твоего мира, покачал головой старик. И вообще не бог. Я человек из клана Людей, ты ведь помнишь. И ты состоишь в моём клане. Есть, правда, маленькая загвоздочка: никакого клана Людей на самом деле не существует. Это шутка, которая прижилась, и не более того.
Но вы ведь существуете? Я отнял руки от головы. Те, кого так называют. И Сиек-тян, Гиптиус
Они теперь со мной, кивнул старик. И я ими доволен. Эти дети быстро всё поняли.
Что поняли?
То, что тебе ещё предстоит.
Так вы им, наверное, объяснили?
Конечно.
А мне?!
А тебе предстоит дойти до всего самому, улыбнулся старик.
Офигеть. Я тут что, типа, самый умный?
Нет, ум не самая сильная твоя сторона, разочаровал меня старик.
А что тогда? хмыкнул я.
Сухонький морщинистый палец протянулся ко мне и ткнул в левую сторону груди.
Ага, дошло до меня. Ну, допустим.
Когда твоё сердце поймёт истину, ум не сможет ей сопротивляться. А если рассказать истину для твоего ума, то он-то, может, и поверит, а сердце взбунтуется.
Вы сейчас прямо как моя «Мудрость в день» шпарите, заметил я, постепенно выползая из-под гнёта страха и благоговения. Это такая штуковина в магическом сознании
Я путанно объяснил, как мог, но не вызвал у старика даже тени любопытства. Он лишь пожал плечами:
Магическое сознание у каждого своё, и каждый изменяет его под свои потребности. Всё то, что оно говорит тебе, уже есть в твоей голове. Всё, кроме древа заклинаний, которое приходит с получением печати.
Ну, как-то так я всё это и понимал. Ничего нового старик мне не открыл. И вообще, пора, по-моему, задаться очевидным вопросом:
Почему я здесь? И что за дела с призраком? Она вам подчиняется?
Старик погрустнел. Он поднял ветку с земли и потыкал в костёр без всякого видимого смысла.
Бедняжка Мекиарис никому не подчиняется, сказал он. При жизни она подчинялась родителям, но ни к чему хорошему её это не привело. А теперь она только и может, что метаться меж огнями. Не нужно её бояться. Её тянет к тебе и твоей магической супруге, потому что в вас живёт Огонь. И сюда она пришла, потому что я развёл костёр. Призрак Стихия. Пятая Стихия.
Что ещё за «пятая Стихия»? И откуда мой интерфейс про неё знает? Вернее, магическое сознание.
Древние маги считали пятой Стихией дух. Дух человека, зверя, места. Мира. Для того, чтобы заговорить на одном языке с пятой Стихией, нужно сначала примирить в себе четыре других. Не подчинить, Мортегар примирить.
Поднять средний ранг до пятнадцати, вспомнил я сообщение интерфейса.
Старик посмотрел на меня с интересом.
Вот как тебе это представилось? Ну что ж Твой дух идёт непростыми тропами. Он блуждает в ночном лесу. Но сегодня ты увидел костёр в ночи и, как бы темно ни было вокруг, твоё сердце будет знать, куда идти.
Так зачем я здесь? повторил я вопрос. И что происходит с моим телом? Ох Вы не представляете, что может случиться. Если мои жёны решат, что я умер, то Авелла наверняка покончит с собой, а Натсэ возьмёт меч и пойдёт убивать всех без разбора, пока Дирн не закончится. Впрочем, возможно, Авелла пойдёт вместе с ней. От неё можно чего угодно ожидать.
Старик расхохотался, будто я отмочил невесть какую смешную шутку, и легко поднялся на ноги.
Ладно. Я не буду отрывать тебя от жизни. Здесь нет ни тебя, ни меня. Час нашей встречи ещё не пробил. Тебе ещё многое предстоит пройти рука об руку с теми, кого ты выбрал, и кто выбрал тебя. Позволь мне показать лишь малую часть того. Мекиарис!
Из тьмы прилетел призрак и схватил меня за руку. Старик лишь молча кивнул, и больше я не услышал ни слова от него.
Мы с Мекиарис понеслись в обратном направлении, но кружным путём. Полёт не занял много времени. В темноте мелькнул огонёк, и миг спустя мы остановились. Здесь тоже была полянка, но поменьше. И здесь опять было множество лягушек и жаб. У одной жабы в лапе оказался зажат факел. Мой факел! Хотя, конечно, он только отчасти был мой. Собственно, вообще не мой. Спёр я его у Искара, Искар украл из дворца Анемуруда. А мой там был только Огонь. И этим самым Огнём жаба ткнула в бурлящую болотную жижу.